10 декабря на основной сцене пойдет спектакль «Не было ни гроша, да вдруг алтын» (вместо спектакля «Чайка»).

16 декабря на основной сцене пойдет спектакль «На всякого мудреца довольно простоты» (вместо спектакля «Таинственный ящик»).

Приносим извинения за возможные неудобства!

23 ноября на основной сцене вместо драмы А.П.Чехова «Три сестры» пойдет комедия А.Н.Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Приносим извинения за возможные неудобства!

Объявляются исполнители в спектакль «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского

ВВОДЫ В СПЕКТАКЛЬ

Объявляются исполнители в спектакль «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского

Нил Федосеич Мамаев – Вячеслав Езепов
Софья Игнатьевна Турусина – Алевтина Евдокимова

В областном центре с успехом прошли гастроли Академического Малого театра

МАЛ, ДА УДАЛ

В областном центре с успехом прошли гастроли Академического Малого театра

Звездные имена на гастрольных афишах, зазывающих театралов в залы в жару и стужу, — еще не повод кидаться за билетами. Натыкаясь взглядом на названия, подобные «Шашням старого козла», которыми сейчас оклеен город, задумываешься об уважении гастролеров к зрителю. Впрочем, что взять с антреприз. Гастроли Малого театра сверкнули, как хвост кометы, дав возможность почувствовать настоящий русский драматический театр и увидеть достойных актеров в хороших ролях.

Не уподобившись школьникам, кои шарахаются от походов в театр, когда они становятся обязательным продолжением уроков литературы, я побывала на первом же спектакле Малого театра - гастроли открылись комедией Островского «На каждого мудреца довольно простоты». Как редки стали случаи, когда не надо чувствовать себя обязанным принимать условности театра, потому что актерам попросту веришь; когда традиционность художественного решения сценического пространства не переходит в банальность и примитивизм.

На сцене - классика, приковывающая внимание к социальным человеческим типам, которые были, есть и будут среди нас. И потому никакие «оригинальности» тут ни к чему. Режиссер не стремится осовременить действие, и герои не надевают, скажем, шинели. Скучно? Ни в коем разе.

Конечно, мы ожидали увидеть мещанское убранство дома Глумовых, осенний лес за окнами гостиной Турусиной (кстати, очень зрелищный благодаря стереоскопичности декораций), кружева на платьях, какие полагались дамам во второй половине XIX века. Но происходящее на сцене захватывало в первую очередь актерской игрой. Ирина Муравьева была феерична: ее Клеопатра Львовна порхала по сцене, как бабочка, а гаммы эмоций приводили зрителей в восторг, так что насладиться комедийным даром актрисы удалось в полной мере. Александр Потапов в роли Нила Федосеича Мамаева и Борис Клюев - Крутицкий явили слаженный комический дуэт: моменты их взаимодействия на сцене вызывали в зале оживление.

Явным фаворитом вполне заслуженно оказался молодой актер Александр Вершинин, исполнитель роли Глумова. Главная роль, по определению приковывающая внимание зрителей к актеру, его собственные обаяние и молодость - эти выигрышные позиции сами по себе способны создать знаменитость. Но Александр добавил к этому бесспорный талант и глубину погружения в образ. Именитые коллеги-актеры давно приняли его в «свои» - так они говорили на пресс-конференции. Правда, не обошлось и без актерской байки на этот счет, которую вспомнил народный артист РФ Вячеслав Езепов. Когда Ия Саввина смотрела, как подающие надежды студентки театрального вуза постепенно превращаются в серьезных молодых актрис, она комментировала это фразой: «Подрастают, мерзавки!». Конкуренция не дремлет.

Артисты Малого театра, проводящие последние несколько лет полгода на гастролях и полгода на сцене собственного театра из-за идущего в нем ремонта, оказываются еще и плотно занятыми на киносъемках. Народный артист РФ Борис Клюев участвует в нескольких проектах одновременно. Сериал «Сердцеедки», очередной фильм о бандитах («Каждый уважающий себя артист должен сниматься в каком-нибудь фильме о бандитах», - иронично заметила Ирина Муравьева), сериал «Дом образцового содержания» - сага о России с 1935 по 1980-е годы, как определил жанр сам актер.
- О качестве сериала может дать представление такой пример, - рассказывает Борис Клюев. - Снимается он уже полтора года, и средства на него в один прекрасный момент иссякли. Но, когда Константин Эрнст увидел рабочий материал, он без дополнительных вопросов выдал деньги, хотя известен своей скупостью.

Народный артист РФ Александр Потапов (его послужной список фильмов о бандитах довольно длинен, но зрители, мало смотрящие телевизор, должны помнить его отрицательную роль в фильме Евгения Матвеева «Любить по-русски») недавно сыграл Хрущева у Александра Прошкина, актер Александр Клюквин («Альф») - Колчака. Тенденция к историческим полотнам в теле- и кинопроизводстве явно не снижается.
Народную артистку РФ Ирину Муравьеву с Саратовом связывает множество живущих здесь друзей и знакомых, а два года назад она отдыхала в Чардыме. Для Вячеслава Езепова наш город - место рождения. Правда, будущего артиста очень быстро увезли отсюда после появления на свет, во время эвакуации. Однако, как признается актер, невидимые связующие нити он чувствует всю свою жизнь, и, если судьба сводит с каким-нибудь саратовцем, общение с ним приобретает совершенно иной уровень.

«Совершенно иной уровень» - эти слова определяют и весь принцип, по которому существует сегодня Малый театр. О культуре производства сейчас вспоминают редко - это требует вложений не только финансовых, но и духовных. Александр Потапов замечает, что культура производства, существующая в Малом, среди единичных примеров: «Так уже не играют и не делают». То есть актерам, собирающимся выйти на сцену в драматических ролях произведений русских классиков, как правило, не создают условий для вхождения в образ. А условия эти означают элементарный порядок за кулисами, в гримерных, вплоть до выдачи актерам чистых носков.

«Нельзя выйти из захламленных кулис на сцену с проваливающимися половицами играть графа». Такое отношение в театре ко всему - к изготовлению декораций, к костюмам, бутафории. Если должна быть изящная мебель, она будет сделана именно такой. Мореный дуб будет смотреться из зрительного зала мореным дубом, а украшения - великолепными бриллиантами, даже если это простое стекло. «Как раз настоящие бриллианты не дадут никакого эффекта. Великая магия сцены состоит в том, чтобы из простых материалов создавать шедевры», - добавляет Александр Клюквин. Тот же подход - к звуковому сопровождению.

- Малый театр - единственный в России, который имеет свой оркестр. Наши спектакли проходят под живую музыку, - сообщает главный режиссер театра Владимир Бейлис. - Конечно, иногда не обходится без фонограммы, но даже в этом случае мы записываем настоящий инструмент, а не синтезатор. Для спектакля «Тайны Мадридского двора», который мы привезли сюда, была записана настоящая лютня.
Театр, хотя это искусство и условное, силен тогда, когда он настоящий.

Автор: Ирина КАБАНОВА
Источник: Неделя области
Дата: 18.06.2008

В Саратове с огромным успехом прошли гастроли Государственного академического Малого театра.

МАЛЫЙ ТЕАТР В САРАТОВЕ

В Саратове с огромным успехом прошли гастроли Государственного академического Малого театра. Художественный руководитель, народный артист СССР Юрий Соломин в разговоре с журналистами сказал, что на сегодняшний день Малый театр—не просто государственный театр, а национальное достояние. Сегодня это единственный психологический театр, основанный на русской театральной школе. В правильности этих слов мы могли легко убедиться, присутствуя на постановках Малого театра: в наш город были привезены четыре спектакля, каждый из них шел два вечера подряд.

***
«На всякого мудреца довольно простоты»
Пьеса А. Н. Островского в постановке народного артиста России Владимира Бейлиса решена в строго классическом стиле, но при этом свежа и современна. Слова Нила Мамаева (его играет народный артист России, лауреат Государственной премии Александр Потапов): «Да, мы куда-то идем, куда-то ведут нас, но ни мы не знаем куда, ни те, которые ведут нас. И чем все это кончится?» — вызвали громкие аплодисменты, настолько они оказались современными нынешнему настроению зрителей. А разве не современны для нынешних дней мысли Крутицкого (этот колоритный образ великолепно создает на сцене народный артист России Борис Клюев) о легкомысленном подходе к реформам: «Переменить легко. Вот возьму да поставлю всю мебель вверх ногами. Вот и перемена». Эта сцена тоже вызвала оживление в зале. Как при этом не вспомнить известный афоризм: «Классика всегда современна»? И современна сама по себе, своим философским мудрым содержанием, а не модным пренебрежением к декорациям или введением в них атрибутов сегодняшнего дня. Успеху спектакля, несомненно, способствует участие в нем народной артистки России, лауреата Государственной премии СССР Ирины Муравьевой (которая не побоялась корчить рожицы и подпрыгивать, играя великовозрастную, но влюбчивую Мамаеву), народной артистки России Лилии Юдиной (богатая вдова Турусина). Но при всем этом великолепии актерского состава ось спектакля составляет игра молодого талантливого, но уже имеющего звание заслуженного артиста России Александра Вершинина (он сыграл главную роль — Егора Глумова).
Кто он, Глумов — положительный или отрицательный герой? Он, как сказали бы современные психологи, отличный манипулятор и легко владеет всеми методами манипулирования. Благодаря своему виртуозному умению играть на слабостях других людей, он, умный, способный, талантливый человек, имеет сногсшибательных успех в их высоком обществе. Поступки его аморальны. И общество ему мстит. Но легко, как в пинг-понге, он посылает мячик обратно. И вновь выходит победителем. С него как с гуся вода. Увы, за годы, прошедшие со времени написания пьесы, общество стало еще аморальнее. Об этом говорит тот факт, что теперь этим приемам манипулирования учат осознанно и профессионально. «Успех — любой ценой!» — вот он, постыдный девиз современного общества. Как же нам быть, живя в нем? Не забывать библейскую истину: «Не заблуждайтесь. Плохое общение портит полезные привычки».

***
«Тайны Мадридского двора»
Комедия Э. Скриба и Е. Легуве (сценический вариант Малого театра) поставлена также Владимиром Бейлисом. Это увлекательная история о том, как в далеком от нас шестнадцатом веке французская принцесса Маргарита (в исполнении заслуженной артистки России Елены Харитоновой) своим умом и очарованием вызволила из испанского плена своего брата — короля Франции Франциска I. Яркими красками создает образ короля Испании Карла V народный артист России, уроженец Саратова, Вячеслав Езепов. Очень хорош в роли министра Гватинары уже знакомый нам по предыдущему спектаклю Александр Вершинин. Сегодня в это трудно поверить, но сюжет этой пьесы, полной хитроумных интриг и неожиданных поворотов судьбы, соответствует историческим событиям. Великолепие нарядов и декораций производит сильное впечатление. Народный художник России Энар Стенберг был главным художником театра на протяжении очень долгого времени. Несколько лет назад он погиб при трагических обстоятельствах. У Стенберга была совершено очаровательная внешность милого интеллигентного пожилого человека... Его нашли избитым недалеко от дорожки собственной дачи. Ради мобильного телефона убили одного из самых талантливых театральных художников современной России!
Спектакль «На всякого мудреца довольно простоты», с которого мы начали свой рассказ, стал последним спектаклем, который художник оформил от начала и до конца. Вышел еще один водевиль («Таинственный ящик» по Петру Каратыгину в постановке Соломина), там костюмы шили по его эскизам, но в последних этапах работы он уже не участвовал...

***
«Свадьба, свадьба!»
Жанр спектакля определен как сцены-шутки в двух действиях по произведениям А. П. Чехова (режиссер-постановщик — заслуженный деятель искусств России Виталий Иванов). В основу первого действия положена пьеса-шутка (по определению самого автора) «Предложение». Именно эта вещь легла в основу занимательного спектакля «А чой-то ты во фраке?», поставленного московским театром Школа современной пьесы.
Зрители вновь увидели Александра Потапова. Этот актер, так хорошо знакомый нам своими киноработами, был очень ярок в роли хозяйственного помещика Чубукова, заботливого отца, но при всем этом человека очень своенравного и упрямого. Эти качества унаследовала его дочь Наталья Степанова (актриса Ольга Жевакина). До болезненности нервный сосед Чубуковых Ломов был очень смешон и в то же время вызывал к себе сочувствие в исполнении заслуженного артиста России, лауреата Государственной премии России Глеба Подгородинского.
На сцене так достоверно варят варенье и перебирают горох. И так же достоверны яростные споры: кому принадлежат Воловьи лужки, подуздоват ли пес? Как смогут жить потом эти двое, если само предложение руки и сердца, неожиданное и радостное и для невесты и для ее отца, в этих спорах то вовсе не сделано, то отходит на второй план?
Во втором отделении спектакля зрители увидели пьесу-шутку «Медведь». Театр, конечно, знает о том, что люди старшего поколения помнят экранизацию этого произведения с участием легендарных Михаила Жарова и Ольги Андровской, и что сравнение фильма и постановки при этом просто неизбежно. Но Малый театр этого не испугался и правильно сделал! Об этом говорил неудержимый смех зрителей. Хохот стоял и в первом отделении, во время пьесы «Предложение».
В «Медведе» также три действующих лица. Конечно, все здесь держится на главном персонаже — Смирнове. Заслуженный артист России Виталий Петров играет так красочно, что невольно вспоминается история создания этой пьесы.
«Из воспоминаний об Антоне Чехове» И. Л. Леоньева-Щеглова мы нашли следующее: «Драматургом же сделался он, можно сказать, нечаянно попав однажды на представление заигранной одноактной [французской"> пьески... У Корша (частный театр Федора Корша блистал в то время в Москве. — Авт.) отличались и господин Соловцов, находившийся, кстати сказать, в приятельских отношениях с Чеховым. Соловцов своей дюжей фигурой, зычным голосом и резкой манерой, подходивший как нельзя более к заглавной роли, настолько понравился Чехову, что у него, как он сам мне рассказывал, явилась мысль написать для него «роль»... нечто вроде русского медведя, взамен французского. Таким образом появился на свет водевиль «Медведь» — чеховский театральный первенец, жизненностью и оригинальностью оставивший далеко за флагом своих шаблонных водевильных сверстников. «Медведь» написан был для Соловцова, что называется, в один присест».

***
«Чайка»
Напомним нашим читателям, что впервые «Чайка» А. П. Чехова была поставлена в Александрийском театре в Петербурге в октябре 1896 года. Несмотря на участие в «Чайке» великой Комиссаржевской (игравшей роль Нины Заречной), пьеса в Александринке успеха не имела. (Не тот ли это случай, когда литература опережает саму жизнь? Ведь «пьеса в пьесе» Константина Треплева в «Чайке» тоже провалилась. — Авт.) Подлинным же триумфом для «Чайки» явилась ее постановка в Московском Художественном театре (МХТ) в сезон 1898— 1899 гг. На медальоне, подаренном Чеховым Владимиру Немировичу-Данченко, было выгравировано: «Ты дал моей «Чайке» жизнь. Спасибо!». После этого «Чайка» являлась символом, визитной карточкой МХТа, позже ставшего носить имя А. П. Чехова. Несмотря на это, Малый театр решил предложить свою версию «Чайки». Московские критики, конечно, сравнивают постановки ведущих столичных театров. И при этом, по мнению большинства рецензентов, Чехов выигрывает в постановке Малого тетра (режиссер спектакля Владимир Драгунов, руководство постановкой Юрия Соломина).

Занавес еще не успевает открыться, а зрители уже слышат пронзительные крики чаек. Затем перед нашими глазами возникает облик дворянской усадьбы, очень напоминающей чеховское Мелихово, в мезонине которого он и написал эту пьесу. И в этой усадьбе разворачивается действие тонкого и полного полутонов и настроений спектакля. В нем многое просто восхищает. Это безупречная игра Юрия Соломина (беллетрист Трйгорин), Ирины Муравьевой (актриса Аркадина), Валерия Бабятинского (брат Аркадиной Сорин), Вячеслава Езепова (Шамраев, управляющий у Сорина), Ярослава Барышева (доктор Дорн). На сцене мы видим совершенно разных по своему характеру людей: любимого женщинами, но при этом безвольного Тригорина; по-чеховски милого, деликатного интеллигента Сорина, искренне любящего своего племянника Костю; преуспевающего и уверенного в себе Дорна. С большим психологическим накалом и удачными театральными эффектами проходит сцена, в которой Нина Заречная (Ольга Молочная) исполняет пьесу Константина Треплева (Степан Коршунов). Нельзя не отметить великолепные декорации, в которых учтены даже такие детали, как статуэтки и флакончики на этажерке в гостиной старого дома. Очень удачно световое решение спектакля.

Об уникальности гастролей говорит высочайший уровень труппы. Скажем лишь, что в «Чайке» играли семь (!) народных артистов России, из которых четверо являются лауреатами Государственной премии СССР или России. Всего же в Саратов ради четырех спектаклей прибыли более ста человек и десять фургонов декораций.
Восемь вечеров, радующих театралов Саратова, остались позади. Но впечатления и воспоминания останутся с нами. Жаркое лето (и вместе с ним и «мертвый сезон» в театрально-концертной жизни города) вступает в свои права. Что ж, будем надеяться, что наши театры, а вместе с ними и продюсерские центры, будут радовать нас в предстоящем театральном сезоне спектаклями и концертами такого же добротного качества, как только что увиденные постановки Малого театра.

Автор: Татьяна Лисина
Источник: Известия - Саратов
Дата: 18.06.2008

На сцене Татарского академического театра имени Галиасгара Камала триумфально прошел последний гастрольный спектакль Академического малого театра – комедия Александра Островского «На всякого мудреца довольно простоты».

МАЛЫЙ ТЕАТР ПРЕДСТАВИЛ В КАЗАНИ КОМЕДИЮ АЛЕКСАНДРА ОСТРОВСКОГО

На сцене Татарского академического театра имени Галиасгара Камала триумфально прошел последний гастрольный спектакль Академического малого театра – комедия Александра Островского «На всякого мудреца довольно простоты».

Восемь дней продолжались первые гастроли Малого театра в Татарстане. Казанцы и гости столицы республики увидели 4 постановки последнего десятилетия: «Чайку» Антона Чехова и комедию «Свадьба, свадьба!» по его же коротким шуткам, комедию Эжена Скриба на исторический сюжет «Тайны мадридского двора» и одну из самых популярных комедий Александра Островского, воплощенную на сцене в 2002 году народным артистом России режиссером Владимиром Бейлисом.

Бессмертные сочинения нашего классика не сходят со сцен российских и зарубежных театров вот уже полтора столетия. В их числе и «На всякого мудреца довольно простоты» (1868). История незаурядного, но небогатого человека, правдами и неправдами стремящегося в так называемый высший свет, актуальна – увы – и сегодня.

Еще при жизни автора критики пеняли ему за водевильность сюжета, за некоторую искусственность фабулы. Тем не менее, «На всякого мудреца», пожалуй, чаще других сочинений Островского ставится в наших театрах. Непреходящая актуальность плюс некоторая детективность обеспечили не очень удачной, по мнению современников драматурга, пьесе долгий успех.

Вот и на сцене казанского Качаловского театра в минувшем сезоне появилась новая версия этой истории – спектакль «Глумов». Тем интереснее знакомство с работой москвичей, ведь Малый театр – это театр Островского, хранилище великих традиций начального и более позднего расцвета отечественной драматургии и актерского искусства.

Егор Глумов (заслуженный артист России Александр Вершинин) умен, да беден, и выстраивает он, с помощью матушки (Глумова – Клавдия Моисеева), дерзкую линию: приблизиться к дальнему родственнику – богачу Мамаеву (народный артист России, лауреат Государственной премии России Александр Потапов), заручиться его расположением и с помощью окружения этого дядюшки, таких же влиятельных в городе людей – генерала Крутицкого (народный артист России Борис Клюев) и депутата Городулина (народный артист России Александр Клюквин) свататься к воспитаннице (Машенька – народная артистка России Ольга Пашкова) вдовы Турусиной (народная артистка России Лилия Юдина), владеющей сотнями тысяч. И наступит совсем другая жизнь! Ради этого не жаль подставить поклонника Машеньки простодушного гусара Курчаева (Григорий Скряпкин) и постыдно откупиться от сотрудничающего с прессой шантажиста Голутвина (Антон Хомятов). А чтобы внутренне освободиться от гнета совести, свои шаги – беседы с влиятельными господами и траты на мелкий подкуп лакеев и приживалок Глумов отмечает в дневнике, и пишет все, что думает о тех, кому принужден подобострастно льстить, на пути к заветной женитьбе.

Вот только супруга Мамаева (Клеопатра Львовна – народная артистка России, лауреат Государственной премии СССР Ирина Муравьева), симпатизирующая Глумову и потому ревнующая его к юной избраннице, похищает этот дневник и делает его достоянием общественности. А дальше бал, разоблачение героя, его отповедь свету и ожидание этим светом компромиссного примирения.

Без преувеличения можно сказать, что завершающая гастроли москвичей постановка – лучшее, что увидели в эти дни казанцы: «Чайка» – весьма спорная и разностильная интерпретация «чужого» для Малого театра Чехова, причем артисты, включая народных, не слышат друг друга, «Свадьба» – занятная интермедия, остроумно поставленная и ярко исполненная, вызывающая смех, но не претендующая на серьезный разговор, этакая умело сделанная иллюстрация к Чехову-шутнику, «Тайны мадридского двора» – интрига в костюмах, «большая французская опера», изматывающая публику хитросплетением позывов и многословием средневековых персонажей, при этом смысловая и эмоциональная связь «реплика – реплика» была отнюдь не главной (некоторые зрители на прошлых спектаклях покидали зал, не дожидаясь антракта). И вот – вполне гармоничная «традиция», не исторический музей, не «нафталин», в чем нередко обвиняют Малый, а живое театральное действо, рождающее у пришедших в театр и непосредственное сочувствие герою, и концептуальную солидарность с писателем и соавторами постановки.

Режиссер Владимир Бейлис, отказавшись от новомодных изысков, явил казанцам – вместе с прославленной труппой, конечно, – добротный и по-настоящему хороший театр. Богатые декорации народного художника России Энара Стенберга, свободно задышавшие на большой сцене Камаловского, динамично и тихо сменяемые благодаря вращающемуся, как в старые добрые времена, кругу, подчеркнули солидность совместной работы. Единственное, что вызвало неприятие – музыкальное оформление, структурно обращающее нас к черно-белым кинодетективам и триллерам середины прошлого века: дабы подчеркнуть сюжетно важный момент, синхронно включается соответствующая настроению музыка. Уж лучше бы никаких звуков, кроме речей героев пьесы. Вместе с тем романс от Турусиной – Юдиной, под закулисное фортепиано, вписался в ткань спектакля прелестно: конечно, то еще «бельканто», но именно живой романс, часто созданный в самом театре, – непреходящий по исторической, а иногда и художественной ценности атрибут постановок Малого театра.

По-доброму приняли казанцы (зал был полон до отказа, включая боковые проходы) работу актеров: Вершинина, поразительно точно вылепившего образ играющего под дурачка карьериста, Потапова, порадовавшего нас здоровым темпераментом и в чеховском водевиле, Моисеевой, Клюева, Юдиной. Приятным открытием стал молодой артист Скряпкин. Несколько неожиданным предстал Городулин – Клюквин, пожалуй, чего-то большего ждали от Манефы – Чуваевой.

Однако по-настоящему проблематичным, по мнению «провинциальных» казанцев, остался образ Мамаевой в исполнении кинозвезды прошлых лет Ирины Муравьевой. Модулирующая игра голосом, с акцентом на шепелявость, «купеческие» или «мещанские» замашки в пластическом рисунке, избыточные в классическом театре обращения в зал – похоже, что-то не сложилось в данной работе безусловно талантливой актрисы, любимой публикой. И это не частность: несколькими днями ранее зрители так же были озадачены прочтением Муравьевой образа Аркадиной в чеховской «Чайке».

Как и в казанской версии, у москвичей чуть смазанно – с несколькими пространственными центрами – прозвучал финал.

И еще одна традиция, замеченная также на гастролях в Казани: с незапамятных времен некоторые актеры Малого театра обязательно в полтора-два раза старше воплощаемых ими персонажей.

И все же недостатки, на придирчивый взгляд казанских любителей театра, ничто по сравнению с полнокровным и, по большому счету, честным предъявлением татарстанцам нашего Островского – наиболее чтимого из «иноязычных» авторов недавним корифеем Камаловского театра народным артистом СССР режиссером Марселем Салимжановым.

Посещение уникальным коллективом театральной Казани – невзирая на мелочи, вроде единой программки на все спектакли, в которой не отмечены галочкой исполнители, а их несколько составов, – вошло ярким и значимым событием в культурную жизнь столицы Татарстана. Остается надеяться, что благотворное для театралов Москвы и Казани сотрудничество Камаловского и Малого продолжится и перекрестные обмены сценическими новинками творчески мощных трупп будут регулярными.


Казань, 20 июня, «Татар-информ», Сергей Саввин

Послесловие к гастролям

ТЕАТР УЕХАЛ. ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТЕАТР

Послесловие к гастролям

На сцене музыкального театра прошли гастроли Малого театра в Астрахани. Были показаны четыре спектакля, в том числе три - по пьесам национальных драматургов. Первые составы и полные декорации сделали так, что в театр в эти восемь дней пришли даже те, кто уже давно в него не ходит.

Начинали со спектакля «На всякого мудреца довольно простоты» по Островскому. «Волга» уже писала о нем. Парад театральных звезд и масштаб декораций первого спектакля так потряс публику, что подумалось: а вдруг все дальнейшее будет мельче? Но следующий спектакль нисколько не разочаровал астраханцев. «Тайны мадридского двора» Скриба и Легуве - классический образец «дворцовой» драматургии. Среди блеска высоченных зеркал в сводчатых проемах огромного средневекового зала, под блеск многочисленных светильников три часа публика сопереживала сестре французского короля, неутомимо выискивающей способы освободить своего брата, плененного коварным испанским королем. Правда, испанский король Карл V в исполнении народного артиста России Вячеслава Езепова чаще бывал смешон, чем грозен, а его невеста Изабелла Португальская (народная артистка России Ольга Пашкова) - так и вовсе показалась дурочкой. Грозный своей безграничной подлостью министр Гватинара получился у Александра Вершинина чуть ли не дворцовым шутом. Как же так? «Тайны мадридского двора» - это глубокая, многослойная пьеса. И хоть написана в начале девятнадцатого века, ставится она много и часто, любима театрами и киноиндустрией разных стран. Пьеса, которая может быть при желании прочтена как гимн женской верности и преданности, «несмотря ни на что», оказалась сыгранной Малым театром в постановке народного артиста России Владимира Бейлиса как веселая история. Любовник забывает шляпу, а испанский король облачается в желтые колготки, чтобы в любовном пылу сучить толстыми ножками. Тут недолго и в балаган скатиться.

Но Малый театр - все что угодно, но только не отсутствие вкуса. Однако как не просто его выдержать в такой ситуации. Чтобы сохранить стать, была брошена вся мощь прославленного театра: роскошные костюмы, солидные декорации (художник - народный артист России Э. Стенберг). И высочайший профессионализм актеров. За те десять лет, что театр играет этот спектакль, легкость диалогов и слаженность ансамбля отточены до эталона. Плюс образ Маргариты, созданный заслуженной артисткой России Еленой Харитоновой, - единственный персонаж, которому дозволили обойтись без шутовства. Астраханская публика оценила такие усилия: зрители живо откликались на комические моменты, радовались ярким краскам и узнаваемым лицам на сцене. А что касается угла зрения, под которым посмотрел Малый театр на знаменитую пьесу, так тут все ясно.

Перед началом гастролей в Астрахани театр провел пресс-конференцию для местных средств массовой информации, на которой был задан вопрос по поводу поиска новых путей прочтения классики. «Ищем», - ответил народный артист России Александр Потапов. Выходит, что дело просто в новом подходе. Берем глубокую пьесу, отчеркиваем в ней все мало-мальски комичное и ставим перед ведущими актерами задачу сыграть на этом сюжет, да так сыграть, чтобы сохранить достоинство. Ну что ж, актеры справились, а Малый театр в который раз продемонстрировал мощь школы русского актерского мастерства, которой по плечу любые задачи.

Иным на фоне двух первых масштабных постановок выглядел спектакль «Свадьба, свадьба!» по двум чеховским пьесам. И «Предложение», и «Медведь» - вещи камерные, почти анекдот. Малый театр так и показал их, как картинки из жизни, вроде семейного альбома (постановка заслуженного деятеля искусств России Виталия Иванова). В начале каждой пьесы в овале, очерченном на прозрачном занавесе, являются герои. Потом занавес поднимают, персонажи оживают, а когда все сыграно, снова застывают в финальной сцене. Герои «Предложения» - мелкий помещик Чубуков (народный артист России Александр Потапов), его дочь (Ольга Жевакина) и приехавший свататься сосед Ломов (Глеб Подгородинский) почти сразу начинают ссориться и продолжают ссориться на протяжении всего действия. Однако ни их сварливость, ни в их лице общая тупость провинциальных помещиков, возведенная Чеховым в полный абсурд, в постановке Малого театра не давят на зрителя обреченностью и безысходностью. Минорные тона в декорациях, уютно дымящаяся печка на переднем плаце (художник А. Глазунов), уважительное обращение друг к другу даже в пылу ссоры убаюкивают зрителя. А тут и сам Чехов с прямой подсказкой: да это и есть нормальная семейная жизнь.

В «Медведе» герои тоже остро выясняют отношения. Но и там в конце тоже свадьба. Трио актеров - Елена Харитонова, Виктор Низовой и А. Вахтеров тонко, по-чеховски без морализаторства, вырисовали портреты, которые и сегодня остаются легкоузнаваемыми.

Завершались гастроли грибоедовским «Горем от ума». Сам Юрий Соломин назвал спектакль визитной карточкой Малого театра. Так оно и есть. Малому театру 252 года, и 250 лет в театре ставят «Горе от ума». Понятно, что на постановку одной из главных национальных пьес в главном национальном театре были брошены самые серьезные силы. Например, такой известный режиссер, как С. Женовач. Кстати, это первая его работа, попавшая в Астрахань. Именно на «Горе от ума» многим астраханцам довелось познакомиться с его манерой постановки. О Женоваче говорят, что он не подминает пьесу под себя, а вчитывается в нее и вслушивается в автора. Но, скажите, как иначе смог бы он в таком перегруженном монологами материале разглядеть тему, которая так понятна и близка во все времена. Главной сюжетной линией спектакля Женовач сделал отношения Чацкого, вернувшегося в Москву из трехлетней поездки по за границам, и Софьи Фамусовой, дочери сенатора. Чацкий влюбляется в Софью, а та мечтает выйти замуж за секретаря отца - Молчалина. Чацкий преследует соперника насмешками, а заодно и всех остальных, кого встречает в доме Фамусовых. За это Софья называет его сумасшедшим, а общество дружно изгоняет. Все это, безусловно, у Грибоедова есть, но именно Женовачу пришла в голову идея поместить любовный треугольник в центр событий, а вереницу московских типажей пустить фоном. То, что из этого получилось, смотрится легко, монологи не давят своими длиннотами. Но самое главное, что из текста ничего не ушло.
И главной помощью Женовачу стала команда с хорошей русской театральной школой. В спектакле занято много исполнителей старшего поколения. И то, что спектакль привезли в Астрахань в том же возрастном составе, в каком он и был поставлен, говорит о том, что эта работа может существовать только при всех ее составляющих. Несомненно, самая сильная актерская работа в «Горе от ума» Малого театра - это роль Фамусова в исполнении народного артиста СССР Юрия Соломина. Он настолько великолепно владеет текстом, что уверенно балансирует между новизной и хрестоматийностью афоризмов. Визуальным отражением такого баланса стали декорации к спектаклю, состоящие из откровенно авангардных щитов ярких красок и русской, такой домашней печи на переднем плане (художник А. Боровский). В целом спектакль смотрится живо, легко и, несмотря на костюмы эпохи Грибоедова, очень современно.
Малый театр уехал. На закрытии гастролей губернатор Астраханской области указал на необходимость подъема культуры в Астрахани на уровень, которого этот город достоин. Что ж, каков он этот уровень, нам показали. Осталось немного - подождать подъема.

Автор: Н. КОСТРИЦЫНА
Источник: Волга
Дата: 06.06.2008

В Саратове продолжаются гастроли Малого театра. 3 июня в театре драмы гости повторно давали «На всякого мудреца довольно простоты».

СПЕКТАКЛЬ МАЛОГО ТЕАТРА «ПОРТИЛИ» ЧАСТЫЕ АПЛОДИСМЕНТЫ

В Саратове продолжаются гастроли Малого театра. 3 июня в театре драмы гости повторно давали «На всякого мудреца довольно простоты».

Классический русский театр представил классическую пьесу русского классика Островского в классической же постановке (и текст, и костюмы, и декорации).
Заслуженный артист Вершинин, Народные - Потапов, Муравьева, Клюев, Клюквин, Юдина, Пашкова и другие лицедеи номера не отбывали - играли блестяще.

Некоторые зрители покидали зал до срока. Они не смогли настроить себя на внутреннюю работу по освоению психологических диалогов на сцене, по «вкушению» текста классика, на принятие постановки без голых тел, брани, без «экшена».

Теперь несколько заметок не «по творчеству».
В Драмтеатре по-прежнему формально заботятся о безопасности:тотальная проверка входящих в помещение театра перед началом спектакля и свободный вход-выход публики во время антракта. Определенно что-то надо делать с женским туалетом: в антракте очередь в дамскую уборную длиннее, чем в буфет.

О публике. Во время действа продолжают звонить мобильные. И что самое печальное, подавляющее большинство зрителей (наверное, испорченных просмотрами «Аншлагов», «Кривых зеркал» и всяческих дроботенко-шоу) заходятся в аплодисментах после каждой картины, а то и диалога, танца, реплики.

04 июня, 12:21
СаратовБизнесКонсалтинг

«НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»

Гастроли Малого театра

«НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»

Гастроли Малого театра

На сцене Астраханского музыкального театра заканчиваются гастроли Государственного академического Малого театра, приезд которого, без сомнения, стал событием в театральной летописи города.
Малый театр, известный еще и как «дом Островского», начал свою работу в Астрахани с пьесы Островского «На всякого мудреца довольно простоты».
Великая пьеса о молодом человеке Егоре Глумове, решившем преуспеть в жизни исключительно за счет лести и подобострастия, уже около ста пятидесяти лет не сходит со сцен отечественных театров. Однако Малый театр - не просто российский театр. Его коллектив уже давно позиционирует себя как главный национальный театр, в котором ставится классическая русская драматургия в традиционной постановке и в не менее традиционном исполнении. Именно здесь и находится главный подводный камень функционирования любого национального театра: с одной стороны, требуется максимальное приближение к первоисточнику, с другой, театр - это не музей, и публика будет интересоваться им только тогда, когда происходящее на сцене будет ее волновать.
В этом смысле спектакль в постановке народного артиста России Владимира Бейлиса сделан как явный диалог между историей и современностью, поэтому привлекателен вдвойне. Приметы вневременного мировоззрения, которыми так густо простегана вся пьеса, тщательно сконцентрированы им и поданы зрителю через узнаваемость типажей героев. Для этого режиссером задействован беспрецедентный по своим масштабам для астраханской сцены звездный актерский состав. Провинциальных богатеев Мамаева, Крутицкого и Городулина исполняют народные артисты России Александр Потапов, Борис Клюев и Александр Клюквин. Играют выпукло, сочно, двигают лозунги вроде такого: льстить нельзя, а польстить позволительно - и сами же смеются над ними: «гы-гы-гы». Не менее мощно представлен и женский состав спектакля: народные артистки России Ирина Муравьева и Лидия Юдина исполняют двух самых богатых дам провинциального города. Их актерская манера также широка, они не боятся шаржей и гротеска. В сцене объяснения с племянником, где ловкий молодой человек позволяет вырвать у себя признание в любви, Муравьева выделывает настоящие балетные па, буквально увиваясь вокруг кресла, в котором пребывал предмет ее интереса. Героиня Юдиной в перерыве между приемами странников и богомольцев частенько прикладывается к бутылке. Всем этим солидным и богатым людям безгранично нравится молодой человек, который выказывает желание бесконечно слушать их нравоучения и морали. Они не только готовы вести его к самым вершинам карьеры, но и рады отдать за него самую богатую в городе невесту.
Финал традиционно для Островского горький - разоблачение льстеца оборачивается разоблачением ничтожности самих сильных мира сего. Особый акцент концовке придал оригинальный режиссерский ход: исполнитель роли Глумова - Александр Вершинин - вышел в зрительный зал и свой главный монолог с рефреном «Я нужен вам, нужен!» он бросал кучке сгрудившихся растерянных обличителей будто бы от имени находившихся в зале соотечественников начала двадцать первого столетия. Публика притихла так, что было слышно шуршание шелка на платьях актрис. В целом театр привез в Астрахань, безусловно, высококлассный образец традиционного классического стиля постановки и исполнения, спектакль умный, дающий повод порассуждать и сделать выводы.
«На всякого мудреца довольно простоты» - первый из гастрольных спектаклей, и он в полной мере подтверждает слова, сказанные Владимиром Бейлисом на пресс-конференции перед началом показов: в Астрахань Малый театр привез спектакли в том же виде, в каком они идут на главной сцене театра. Нет сомнений, что пьесы, составляющие национальное достояние великой страны, должно играть именно в таких солидных, сложных декорациях (художник - народный артист России Э. Стенберг). Монументальные интерьеры с огромными окнами, за которыми то березовое лето, то золотисто-багряная осень, оказали на астраханскую публику именно такое впечатление, на которое и были рассчитаны, - восторг, вылившийся в настоящую овацию.

Автор: Н. КОСТРИЦЫНА
Источник: Волга
Дата: 20.05.2008

13 мая на гастролях в Астрахани впервые в комедии «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского роль Голутвина исполнит артист Олег Владиславович Доброван. Пожелаем актеру хорошего выступления!

Сегодня 9 января 2008 года на Основной сцене пойдёт спектакль «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островский

А тебя вылечат? О театре, который мы потеряли

ДАЛЬШЕ – ТИШИНА

А тебя вылечат? О театре, который мы потеряли

Новый театральный сезон по идее должен выдавать премьерные залпы. Вот только восторженного «ура-ура!» пока не доносится. Тем не менее громким выстрелом — фактически запевом стартовавшего сезона — стали гастроли в Киеве Малого театра России. Малый как Малый — большой русский стиль, прочные традиции, заметные успехи. И — уже для нас — дополнительный повод для меланхоличной «крамолы»: почему ж так бесхозяйственно угробили собственный «традиционный театр» , который некогда обожали и прославляли?
Вот оно — глупое счастье... Висеть на жердочке первого яруса (без всяких амбиций «а подайте-ка пригласительный в первом ряду!») — и только слушать, смотреть, умиляться, внимать... Слегка ностальгировать... Еще отлично воспринимать то, «о чем» говорят. И адекватно осознавать, «о чем» , собственно, пьеса.
Согласимся, друзья, в современном театре это давно забытое счастье — такая вот ясность, прозрачность и такой магнетизм.
Разумеется, и этот театр, наверняка, не самый идеальный организм на земле. Об идеальном, впрочем, вообще лучше «в тряпочку». Поскольку вместе с двадцатым из Малого и из тех, что помельче, стройными рядами — один за другим — ушли почти все «великаны». Пусто без них. Зато есть основательный повод сравнить (чтоб потом прослезиться... ).
***
«Горе от ума» (Малый театр)
На примере лишь нескольких постановок гостей — «Ревизор» , «Горе от ума» , «Волки и овцы» , «На всякого мудреца довольно простоты» — отчетливо понимаешь: да уж, быть последовательным некогда избранному курсу, быть преданным определенному стилю (или, если хотите, по-модному — «формату!») — это и экономически выгодно, и эстетически надежно. И этически благородно. Кто бы спорил?
Особенно когда видит на сцене Элину Быстрицкую или Бориса Клюева, Юрия Соломина или Людмилу Полякову, Эдуарда Марцевича или Татьяну Еремееву, Ирину Муравьеву или... Ну все «при них» — при их героях. И звонкое слово, и объемный рисунок (роли). И очевидная мотивация (того или иного поступка), и яркий характер (что классиками предполагается).
Вот, например, играет Быстрицкая Турусину в «Мудреце... « — увядшую тетушку, богатую сплетницу. Особу, поведенную на «ирреальном» и благотворительном. Выходит на сцену — лебедушка! Говорит — вроде вполголоса. Но все отчетливо слышно даже на моем первом ярусе в глухом правом углу, будь он неладен. Героиня актрисы, латентная пьяница, украдкой от всех за шифоньером время от времени пропускает рюмашку. Уж винцо иль коньяк — мне издали не разобрать. Сам собою вяжется узор сценситуаций: гутарят, охают, торгуются. И надо видеть, как эта героиня буквально и постепенно... «пьянеет» на этой же сцене перед нашими широко раскрытыми глазами. То есть актриса не просто вышла, сказала, отыграла и забыла (к чему нас всех давно приучили), а не упустила малейшего нюанса во внутренних изгибах образа. Подала роль продольно, в действенном психологическом разрезе. Не забыла ни крючка, ни петельки в этой своей Турусиной. Потому что мастер. Знает, «что делать?» Что ж тут еще объяснять?
Малый театр (уж около двадцати лет им руководит Юрий Соломин) московские экстремисты иногда обзывают «пыльным музеем». Хуже того — «рудиментарным складом». За то в основном ругают, что в сценкомпозициях Малого никто не ходит на головах и не орет без сюжетной нужды. Никто там не обнажается «согласно режиссерской концепции» и без причины не болтается под колосниками.
Еще там (сам свидетель) никогда не «квакают» , а также не «гавкают» или «чирикают» тексты Островского, Гоголя, Чехова. А произносят эти тексты со сцены так, как и должны были бы общаться в XIX веке простые земляне — купцы и простолюдины, чиновники и прохиндеи. Ну вот не занимаются эти артисты «кваканьем». Причем сознательно, из принципа. И нет на них «управы»!
В то время, когда вокруг и так полно «мудрецов» , когда пенится и процветает экспериментальная «трясина» , когда лягушки (вряд ли в истории театра они останутся царевнами) лишь пучат глаза на сценических «тронах» , там — в Малом — все «большое». И совершенно «другое». Нереальное для нашей свихнувшейся реальности. И не трясина там, а «лебединое озеро» — с приемлемой экологией, кстати.
У меня мгновенно возникло рацпредложение. В такие театры, как Малый (то есть чудом уцелевшие образования классической формы, добротного слога и традиционного наполнения), зрителям-отличникам необходимо выписывать путевки — как в санаторий! Чтоб эти «больные» подлечились, поправились. Посидели на экологически чистых продуктах. Подышали свежим воздухом высокой словесности. Очистились от шлаков сомнительной экспериментальности и вредных для нравственного здоровья «консервантов». Всей той мути, которой пропитано наше устоявшееся сценменю (как правило, его «расфасовывают» в театрах-супермаркетах).
Представьте, Малый тоже производит «операцию-консервацию». Вот только его изделия отменного качества. Они совершенно безвредны для здоровья. Просто надо рецепты знать. Вот извлечешь из «банки» Малого какой-нибудь овощ-фрукт — так это же сочно, аппетитно, по-домашнему...
Приходите, к примеру, на их «Ревизора». Почти четыре часа продолжается действо: в деталях-подробностях, в сценических «рюшиках». А нельзя оторваться! Как в хорошем радиотеатре слушаешь вечного Гоголя от «хорошего Малого» — и опять про себя же наивно бормочешь: а ведь точно, будто про нас... И весь списочный гоголевский состав — пальцем не тронут. Даже залетных купцов пощадили, сохранив все их тексты.
А что же видите перед собой на сцене, когда открывается занавес? А простирается там как будто картинка из моего театрального детства. Сказочная, «лубочная» Россия, «которую они потеряли». Наивные рисованные задники с домишками, куполами. Мебель — как и полагается в благородных домах. Стены, колонны и лестницы как бы «всамделишные». Все и прочно-театральное, и откровенно нереальное. Поскольку отвыкли от сценичной предметности. А у них все сцены и картины движутся в линейной — авторской — последовательности. Дом Городничего — значит, «дом Городничего» , а не рублевская «хаза-малина». «Нумера» Хлестакова — значит, они самые и есть, а не клетка в зверинце, как придумал бы Жолдак (к примеру).
Юрий Соломин как будто сочинил для спектакля «концепцию». Вроде его постановка — о жутком страхе чиновников. Возможно. Но в его «Ревизоре» (совсем не выдающемся, а просто крепком спектакле), как на мой вкус, непроизвольно возникает дополнительный смысл. Хлестаков на виду у камарильи под руководством Городничего — попросту оптический обман. Нечто на манер «я знаю точно: невозможное возможно!» Живут-то в одной большой луже. Барахтаются в одной и той же провинциальной грязи. А Питер и сказочные балы, тот самый недосягаемый «высший свет» , да еще и «друг Пушкин» в придачу — это же иная планета. Это болезненная мечта для тмутаракани! Тогда уж любой прохиндей кажется инопланетянином. Поскольку сами они — бобчинские, добчинские и остальные земляники — «иного» мира не знают, но грезят о нем и готовы в любой миг улететь на «тот свет» , только б позвали. Только б поманили рукой.
Слабое звено спектакля — собственно городничий. При всей старательности актера А.Потапова, образ получился скукоженный, словно «скороговорочный». Без того художественного массива, который и предполагает этот «масштаб ничтожества». У меня, например, перед глазами постоянно был Юрий Мажуга из киевского спектакля — это этапная работа (даже удивительно, как они теперь собираются без Мажуги очередной римейк запускать?).
Зато в Малом отлично чувствуют стиль и масштаб Эдуард Марцевич и Людмила Полякова. Забавно и обоснованно (как для данного спектакля) преподносит Хлестакова молодой актер Д.Солодовник. Его герой -- испорченный ребенок, капризный мальчишка. Он не авантюрист. И точно не «чертик» (такие версии тоже имеют место). Этот — приехал, застрял, поддался, пошутил, заигрался... Да и смылся, пока не взяли с потрохами!
При всех возможных критических ремарках, которые возникают по ходу постановки Соломина, точно уверен в одном: на этот спектакль не опасно повести ребенка... Даже целый класс. Ребенок хотя б уяснит, что имел в виду великий Николай Васильевич, когда собрал в одном городе «под одной крышей» столько ничтожеств и подлецов. И кого он там, понимаете ли, «изобличил» сто лет в обед. И почему все они так похожи на нынешних. А вот, скажем, отправлять ребенка на «Ревизора» в киевский театр имени Ивана Франко — это и социально, и нравственно тревожно. Поскольку вдруг обнаружишь, что Хлестаков — активист гей-движения, а остальные «кавээновские» чиновники — его потенциальные «жертвы» , которых он, извините, по ходу дела «имеет». Все это, простите, не для нас, интеллигентных людей.
***
Или «Горе от ума» того же Малого (постановка на сцене Малого Сергея Женовача, ученика Петра Фоменко). Удивительный спектакль. Непростой, не всеми принятый. Вроде по «фактуре» — «не Малый». Но по настроению — урок чистописания, трогательный ноктюрн. А не пафосная «бессмертная комедия» , о чем и так давно знаем.
Женовач перебирает в тексте Грибоедова лирические, словно бы чеховские, строфы-струны. И элегантно, усердно, как искусный дирижер, «раскладывает» канонический текст в русло нужных ритмов и необходимых ему настроений. Возможно, специально уходит от вызывающих гримас «недоброй Москвы» и «хорошего Чацкого»? У него — «все хороши... «. И все чуть-чуть от лукавого.
Особенно Фамусов — Юрий Соломин. Это — вовсе не «воплощение зла» , а лишь хитрец, лукавец и умница. Человек, возможно, даже более «продвинутый» , чем Чацкий, поскольку лучше других знает цену Москве и москвичам... Молчалину и собственной дочке... А уж Чацкому — так и подавно.
По поводу Софьи из этого «Горя» , увы, критический булыжник «издалека» — это плохо. Это, на мой взгляд, просто бесхозяйственно — взять и не обозначить в столь стильном произведении ту центровую позицию, которую и должна занимать героиня. Впрочем, молодые актрисы Малого — вообще нечто необъяснимое. Будто статичные солистки ансамбля «Березка». А ведь случались в истории русского театра и магистральные сюжеты, когда режиссеры отчетливо понимали, что причина и «горя» , и «ума» — не столько столица и даже не зловредное общество, а, по большому счету, именно Софья. Это ясно понимал, например, Товстоногов, у которого в начале 60-х Софью играла Доронина. Она подавала этот важнейший образ эмоциональным центром сюжета. Только чего уж там, все объяснимо — таких, как Товстоногов (с его великой художественной проницательностью), даже после глобального потепления нам ожидать бессмысленно. Да и Доронину, к моему большому сожалению, клонировать нельзя. Поэтому в связи с «Горем...» — лишь умиление.
***
Ну и, конечно, Островский — главная «икона» Малого. «Волки и овцы» , «На всякого мудреца...» — спектакли-парады. Выставка достижений отменного актерского хозяйства. Сказать, что есть проходные роли, — значит нагло соврать. Все на своих местах. И все в спаянном, сбитом ансамбле. После «КРИКтического реализма» нашей Русской драмы с ее подиумным скольжением по наследию Островского («Доходное место» , «Волки и овцы») осмысленная сценречь лицедеев Малого особенно греет душу и ласкает слух.
Когда-то Островского упрекали в том, что увлекается эффектностью сюжетной покройки, да еще и на французский лад. Ругали, мол, «нанюхался французов». И лишь Добролюбов его защитил: «Куда труднее писать пьесы жизни... « И что ж кажется самым фантастическим в его «пьесах жизни» теперь, спустя эпохи? А представьте, та самая отменная сюжетная покройка. Словно бы с прицелом на непредвиденные века, когда скороспелые драматурги разучатся «конструировать», чувствовать, когда для многих из них «пять актов» окажутся чем-то невыносимым. В такой-то «покройке» Островского, конечно, актерам легко дышать, вольно двигаться и высоко взлетать (если требуется). Оба спектакля представляют, казалось бы, канонического Островского. И от того добротного.
Текст автора не усложнен, но в то же время внятен. Малый достигает сценической ясности, избегая примитивности — а ведь для многих нынче это непосильная задача. Сценические композиции Владимира Бейлиса и Виталия Иванова — живые, искрометные истории «из жизни...». С переливами настроений и оттенками подлинных человеческих чувств, которые тут же эхом откликаются в зрительском зале.

Сам тому свидетель: некоторые восторженные просто рты раззевали, когда слушали вечно актуальные диалоги. И едва ли с ярусов не падали от театрального удовольствия.

***
«Ой не ходи, Грицю, та й на вечорниці» (Театр им.И.Франко)
А я в это время сидел и грустил. О своем горевал — об отечественном. Уже о той «Украине, которую мы потеряли».
Думал о том, почти всеми забытом и даже некогда высмеянном «реалистически-бытовом» или «романтически-бытовом» «этнографическом» украинском театре, который я, например, люблю. И любить буду. И наплевать мне на мнения ангажированных пропагандистов сомнительно-доморощенной «экспериментальщины». До сих пор, как маньяк, ночами вылавливаю на обреченном канале «Культура» какие-то редкие старые записи... Где Гнат Юра гениально «тает» в финале «Борули» , а Дмитрий Милютенко бьется в истерике: «Чия земля? Калитчина!» Где Копержинская в «Бесталанной» — попросту Вера Пашенная, только на ином контекстуальном уровне.
... Где же все эти «журавлі, тини, соняшники, глечики, хатки, вишиванки, городи, дівчата, парубки, пісні, танці... «? Целая планета, омытая слезами Лымеривны, Бондаривны и обласканная смехом Стецька и Шельменко? «Речка, небо голубое, это ж все мое, родное... « Да, смейтесь надо мной, издевайтесь... Но ведь действительно потеряли — на театре в частности.
... На днях на кухне у Оксаны Забужко клокотал: «Что ж похоронили и затоптали тот театр, который разные светлые головы называли уникальным явлением мировой сценкультуры? Это же линия ремесла Кропивницкого, Тобилевичей (старших), Юры, Крушельницкого, Бучмы, Ужвий, многих других... Решили быть «ближе к Европе»? Так вот и туда пока не достучались (Жолдак, и тот на полдороге в Москве застрял), и то ценное, что у нас было, — золотое слово сценическое, традиции прочные, народный быт (в его высоком, а не низменном звучании), национальный характер во всей его многогранности — где же все это на сценах? Увижу ли, сердешна Оксано?... «
Она отвечает прямо как Фирс из «Вишневого сада»: «Раньше «средство» знали. Подлинная театральная школа была, а не мнимая, как теперь. Нынче, предложи им всерьез сыграть в тех же пьесах Старицкого — так это же смех будет! Пародия! «Средства» забыты... Актеров для того театра практически не найти — почитай, раритеты и эксклюзивы!»
И правда. Что Ступка, что Хостикоев — художники-передвижники, стахановцы-мастера. И репертуар-то у каждого объемный, богатый. Да только не национальная классика. Мне кажется, давно уж пора влить новое вино в старые меха «Украденного счастья» Сергея Данченко (на сцене франковцев). Прежний состав играет редко, а в «римейке» могли бы выйти и Богданович, и Ступка-младший, и Тимошенко (Арсен). Не лучший спектакль Данченко — «За двумя зайцами» — в репертуарном фаворе, а один из лучших (по пьесе Франко) лишь по праздникам да в юбилеи.
Казалось бы, пан Бенюк, вот он — чудесный актер и сочный характер для театра, который потерян! Только я уж и писать о нем опасаюсь, поскольку в последнее время работает под «режиссурой» О.Тягныбока, а там — специальный «репертуар».
... Не в том же проблема, что традиции — «ужас» , а эксперимент — это «класс!»? Как по мне, все дело исключительно в даре, в таланте. И среди «новаторов» — толпы бездарностей. И среди «традиционных» — ограниченный контингент самородков. Бесспорно, самые разнообразные растения цветут на местных сценических клумбах. Тут уж не возразишь. И многие театральные деятели успешно пахнут в разные времена года... Разное есть — и разное будет. Нынешний день — не повод для пессимизма: жизнь продолжается, педали крутятся, у многих полные залы, и зритель, как от чумы, убегает от политики в театральные здания. Только что там находит?
Находит, например, яркие поиски учеников Митницкого. Или заблаговременно узнает о производственных показателях киевской Русской драмы. Еще обнаружит, что есть в Украине тысяча и одна сцена в Крымском театре «имени» Новикова и процветает украинский театральный синдикат в Донецке. Есть столичный «популяризатор энтропии» — г-н Троицкий, а рядом — «продавец воздуха» г-н Проскурня. Когда читаю в Интернете нечто наподобие «... відомі телевізійні ведучі зіграють у гучному театральному проекті за мотивами п’єс Карпенка-Карого «Суєта» і «Житейське море» , то ненавижу в этом послании человечеству абсолютно все — кроме драматургических первоисточников. Экс-телеведущему Р.Скрипину и иже с ним для начала не мешало бы разобраться со своим «творчеством» в телевизоре, а не классику липкими пальцами «модерировать».
Правда, в центре столицы — разнообразные биполярные эксперименты в театре Богдана Ступки. Он часто использует «контрастный душ» для художественного омовения труппы. Выпустил элегично-иронично «Наталку Полтавку» — это то, что от него давно ожидали. По-прежнему у франковцев собирают аншлаги скромные (в художественных решениях) «Мартин Боруля» и «Шельменко-денщик» , на очереди — «Кайдашева сім\\\\\\\'я».
Должны быть в театре разные «тайные» тропы — эксперименты, поиски. Без этого нельзя, а то зачахнут. Но не должна зарастать бурьянами и магистральная трасса. Тот путь, который исходили не худшие люди. И вроде как завещали «хранить вечно». А получается, хранить некогда... «Время, назад!»
Найдите-ка сегодня Грыця для мелодрамы Старицкого в труппе тех же франковцев или заньковчан — да днем с огнем! Вот мальчиков-с-пальчиков предостаточно.
Учитывают ли сегодня театральные педагоги законы амплуа, репертуарные законы? Много ли комиков, трагиков и характерных актрис открыли последние выпуски вузов? Вы послушайте эту их новейшую «сценречь»! Исключительно в «немой сцене» — вот где им всем надо играть.
Привозит намедни в столицу Донецкий театр мое любимое — «У неділю рано зілля копала». Но, простите, никакого же критического долготерпения не хватит после фальшивых завываний провинциальной цыганщины. Катастрофа. От этого «колорита» хочется бежать еще дальше, чем Мопассан от Эйфелевой башни.
Одно хорошо: некоторые хотя бы еще (пока?) кое-что (кое-как) изредка ставят.
Уж казалось бы, вот он театр, которому историей и судьбой предписано сохранять традиции корифеев, — заньковчане. Они на пороге юбилейных гастролей в столице. И многое значится в их гастрольном (парадном) репертуаре — «Визит старой дамы» , «Амадей» , «Валентин и Валентина» , естественно, «У.Б.Н.». А отечественной классики — в помине. И во Львове, что ли, «средство» забыли? Позор, если так.
***
«Малорос ленив и в движениях медлителен», — когда-то очень зло написал Максим Рыльский совсем по другому поводу. Но как будто писал именно о проблемах того театра, который болен... Который, в общем, практически исчез. Который «в реале» , на сценах — во всем его искрометном блеске и колоритной народной прелести — в ближайшем будущем вряд ли увидим.
Хорошо, хоть горемычной теле-»Культуре» кислород не перекрыли и платежеспособные «папики» еще окончательно не выкупили эфирное время для своих «певичек» на этом канале. Поскольку редкие «больные» (театром) еще надеются — ночью — хотя бы там исцелиться.

Автор: Олег ВЕРГЕЛИС
Источник: Зеркало недели
Дата: 29.09.2007

«МАЛЫЙ ТЕАТР ПОКАЗАЛ КОМЕДИЮ «НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»

Малый театр показал комедию «На всякого мудреца довольно простоты».

«МАЛЫЙ ТЕАТР ПОКАЗАЛ КОМЕДИЮ «НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»




Малый театр показал комедию «На всякого мудреца довольно простоты». Под занавес киевских гастролей все смешалось в доме Островского: традиции и анахронизм, актерский талант и приспособление к амплуа, яркие находки и режиссерский конформизм. Такие спектакли смотреть можно, но жить в них не хочется

В глупости нет ничего дурного, если у вас есть пожилые и опытные родственники. Мы подставим мальчику плечо и подымем на ноги мужей, чтобы полюбоваться на него. Когда вырастешь большой, люби своих начальников. Перед начальником нужно производить легкое порхание, нечто среднее между галопом, маршем и обыкновенным шагом. Льстить нехорошо, но польстить немного – позволительно. Дела, дела: то обеды, то мы железную дорогу открывали. У моей Матрены от святости лицо светится. Надо увеличивать количество добра. Давайте любить его вместе...

Фразы из комедии «На всякого мудреца довольно простоты», полтора века назад произведшей фурор, да и сейчас не сходящей с театральных подмосток, воистину достойны того, чтобы разойтись на крылатые выражения. История, поведанная драматургом, достаточно забавна: способный, смышленый, но сильно недобрый Егор Глумов решает сделать карьеру. А для этого входит в доверие к высокопоставленным дуралеям. Прикидывается ангелом, льстит, играет в любовь. А для разрядки всю накипающую злость и сарказм выплескивает на страницы дневника. Который в финале пьесы, естественно, попадает в руки облапошенных покровителей.

Стихией Александра Островского никогда не были искрящаяся ирония и оригинальность литературного языка, свойственные его предшественнику Гоголю. Чужды ему и полутона душевных состояний героев позднейшего Чехова. Славу драматургу принесла злободневная сатира, в которой персонажами были не живые люди, показанные со всей силой и правдой, а, скорее, карикатурные типажи.

О премьере этой пьесы в 1868 г. газеты писали: «Ясно, что содержание здесь является вещью совершенно побочной, так как главная задача автора представить галерею типичных личностей. Островский не пожалел красок; личности вышли типичны и рельефны, но местами утрированы». В постановке Владимира Бейлиса на сцене Малого театра пять лет назад герои сочинения отнюдь не стали человечнее, а условности театрального искусства позапрошлого века еще больше усугубились.

Не добавили камерности и буффонные саундтреки Шандора Каллоша, по-киношному к месту и не к месту внедряемые в театральное действо. Именно, что утрировано выглядели перепады от наивного простеца к злодею у Александра Вершинина (даром, что на киевских гастролях с амплуа героя-подлеца актер сжился еще в роли грибоедовского Молчалина). Александр Потапов – великолепный Городничий в «Ревизоре» – кажется, весь озабочен созданием образа характерного старика-маразматика. В роли деспотичной барыни Турусиной вместо тонкой Элины Быстрицкой, пожалуй, куда органичнее бы смотрелась Нонна Мордюкова – идеальная купчиха-самодурша из «Женитьбы Бальзаминова».

Прелестна Ирина Муравьева в роли любвеобильной Клеопатры Львовны, с ужимками, напоминающими провинциалочек ее прежних киноролей. Но ни ее старания, ни остроумнейшие фразы, которые искушенная публика принималась повторять за актерами чуть ли не хором, ни провокативный финал, где Глумов спрыгивает в зал и оттуда произносит разоблачительные спичи, не смогли избавить от чувства, что перед глазами не классика, а банальное развлекательное зрелище. Смешное, забавное, но уже не от мира сего.

В голову залезла крамольная мысль: может быть, эксперимента ради, стоит разочек поставить комедию Островского без движения, с хором и в античных масках? Что если именно этот прием сделает текст неожиданно актуальным, заставит зрителей прислушаться к себе и разобраться во времени, в котором существуем мы, а не славный драматург XIX в.? Иначе, как говаривал классик, «жить не то чтобы нельзя, но при смутном понимании вещей – действительно мудрено».


РОМАН ЮСИПЕЙ

Материал опубликован в «24» от 19.09.2007г.

Помимо спектаклей, артисты Малого театра встретились с нашими актерами, дали большую пресс-конференцию, побывали на приеме у губернатора...

ПОЛНЫЙ АНШЛАГ, ПОЛНЫЙ ВОСТОРГ!

В Кемерове продолжаются гастроли Государственного академического Малого театра, приуроченные к Дням культуры Кузбасса. Помимо спектаклей, артисты Малого театра встретились с нашими актерами, дали большую пресс-конференцию, побывали на приеме у губернатора...

Фрагменты этих встреч - в нашем репортаже.

Разговор с артистами

На встрече с кемеровскими артистами разговор вел преимущественно Юрий Соломин. Он процитировал Александра Островского («Без театра нет нации»). Темпераментно выступил против театральной реформы: «В России что-то около 600 театров. Где они располагаются? Понятно, многие - так же, как ваш: в центре города, в лучшем городском здании. Отсюда понятен интерес тех, кто кричит, что российский театр гибнет. Просто этим крикунам хочется, чтобы он действительно погиб, чтобы опустели эти лучшие здания, которые кому-то очень хочется занять. Место надо».

Рассказал, как изнуряют театральную жизнь Москвы бесконечные политические митинги на Театральной площади: «Когда выступает Жириновский, спектакль вести невозможно: перекрывает своими криками. Вообще он очень талантливый актер. И режиссер тоже».
Эта мысль спровоцировала приму Музыкального театра Кузбасса Нину Черноусову выступить с экстравагантным предложением: предоставить Жириновскому Театральную площадь под его «политический театр» , принять главу ЛДПР в СТД - и пусть он там, в политических верхах, лоббирует интересы театрального сообщества. Соломин призадумался.

Потом рассказал, как на встрече с Путиным он предложил президенту осуществить грандиозный проект: отправить два старейших театра России (Малый и питерскую Александринку) в гастрольное турне. Навстречу друг другу. Из Владивостока и Калининграда. Чтобы они встретились где-нибудь в центре России...
- В Кемерове!- раздался выкрик из зала.
«В Кемерове бы они разминулись» - меланхолично пошутил директор Музыкального театра Владимир Юдельсон.

Не без гордости Юрий Соломин рассказывал о зарубежных гастролях Малого театра, который носит сегодня гордое звание «национальное достояние». Единственный из всех драмтеатров России. Молодой актер кемеровской драмы Андрей Шарыпов поинтересовался у мэтра: каковы, на его взгляд, перспективы провинциального репертуарного театра, у которого нет таких высоких титулов? Соломин отбил этот пас: «Национальным достоянием являются ВСЕ театры России, вообще русский театр как таковой, как явление. И в столицах, и в провинции».
- То есть вы там о нас постоянно думаете? - не унимался Шарыпов. Соломин согласился: да.

На этом острые углы беседы закончились. Обаятельный, хотя и постаревший «Адъютант его превосходительства» артистично рассказал о буднях своего театра и личной жизни. В частности, о том, что актерскому мастерству он, ученик великой Веры Пашенной, сегодня учится ... у своих собак. Их у него две: овчарка Маклай, который снимался в «Московской саге» и лабрадор Яшка.

Разговор с прессой

Торжественный тон пресс-конференции Юрий Соломин задал сразу. Заявлением, что гастроли по Сибири (до нас Малый театр с успехом выступил в Екатеринбурге, Тюмени и Новосибирске) - это своеобразное празднование 250-летия ГОСУДАРСТВЕННОСТИ русского театра. И хотя предложенное им Президенту России турне сорвалось, Малый с честью несет свою миссию. До Сибири, например, гастролировал в Ростове и вообще по югу России. После нас собирается в Дагестан и на Украину...

Не без юмора Юрий Мефодьевич рассказал о расспросах коллег. «Почему это именно вас назвали национальным достоянием?» - «Ребята, говорю, не обижайтесь: просто у нас люстр больше». В Малом театре больше не только люстр - здесь, наверное, одна из самых многочисленных трупп (более 200 человек), есть свой оркестр (!) и бездна «звезд» - здесь даже лакеев на «Кушать подано!» играют заслуженные и народные артисты.

На вопрос к присутствующим на встрече спонсорам - Сбербанку России, во сколько обошелся этот гастрольный тур, внятного ответа не было. Юрий Соломин заметил, что за всю 250-летнюю историю Малого у него было лишь два спонсора - императрица Елисавета и Сбербанк, а представители последнего заявили, что оценить рублем этот тур вообще невозможно.

Про Читу - родной город, где народные артисты, братья Юрий и Виталий Соломины родились и выросли, - худрук Малого сказал скупо: «Давно там не был. Правда, с интересом слежу за новостями из Читы. Вот недавнее ограбление века, например! Я ведь помню это здание банка, который обокрали».

Про свою педагогическую деятельность в Щепкинском училище тоже особенно не распространялся: «Я считаю, педагогом должен быть ЛЮБОЙ режиссер. Не понимаю названия - режиссер-постановщик. Тавтология какая-то! Все хочу выяснить, кому первому на ум пришла идея писать так на афишах».

Вопрос: «Как вы воспринимаете современные трактовки классики?» - заставил Юрия Соломина продемонстрировать целый спектакль:

- Не понимаю, зачем это надо! Достаточно просто ХОРОШО поставить пьесу. Просто ТЩАТЕЛЬНО прочитать авторские ремарки - там же все сказано! Когда у нас в «Ревизоре» Клюквин, играющий Землянику, говорит: «Дорогих лекарствий мы не употребляем... « , зал взрывается хохотом. И не надо его гримировать под Зурабова - все и так всем становится ясно!

Зачем здороваться через голову (показал, заломив локоть куда-то за ухо, как. - Прим. авт.), когда все люди и даже обезьяны здороваются так (продемонстрировал нормальное рукопожатие).

Впрочем, никого критиковать я не хочу. Приходите к нам на спектакли, и вы сами все увидите.

Разговор со зрителями

Спектакль «На всякого мудреца довольно простоты» (режиссер Владимир Бейлис) сами актеры Малого называют «визитной карточкой» своего театра. И не случайно.
Такого сочного, махрового, настоящего, густого, «вкусного» Островского мне давно не приходилось видеть.

Поразительно: спектакль идет почти три с половиной часа, но устать не успеваешь. Здесь что ни роль - то бенефисный выход артиста, что ни персонаж - то яркий, колоритный, понятный характер со своей жизненной историей, что ни диалог - то напряженный и виртуозный поединок характеров. А главное: на протяжении всего действа тебя не оставляет ощущение, что всех этих людей ты только что где-то видел. Ощущение, что смотришь на сцену, как в зеркало.

Вот Мамаев (Александр Потапов). Одышливый самодур, обожающий читать воспитательные нотации. Не с ним ли вчера мне приходилось решать вопрос в очередном начальственном кабинете? А отставной генерал Крутицкий (Борис Клюев)? Их разговор с Мамаевым до боли напомнил беседу «за круглым столом» председателей советов ветеранов - те же общие рассуждения о «воспитании молодежи», та же расплывчатая лексика, тот же угрожающий тон.

Великолепен - другого слова не подберу! - Александр Клюквин в роли Городулина.
Жовиальный пройдоха с холодными, бессмысленными глазами и вечным утробным хохотком - его хоть сейчас сажай в чиновный кабинет любого ранга (справится)! Самое удивительное, что все эти малосимпатичные типы по-своему на удивление обаятельны. И их пороки кажутся такими понятными, логичными, общеупотребительными (как говорил мне один знакомый зэк: «Не мы такие - жизнь такая»).

А юнец Глумов в исполнении Александра Вершинина? Как он умеет ловко распознать суть каждого, в секунды подобрать к каждому потенциальному покровителю свой ключик. Остроумные мизансцены без всяких слов прозрачно намекают нам то на приемчики нейролингвистического программирования, то на расхожие ходы пиар-кампании... И становится понятно, из каких недр растут все наши современные, так тщательно продуманные политтехнологии...

Интересный ход придумал режиссер: в спектакле вся прислуга карикатурно похожа на своих хозяев. И если богатая вдова Турусина (Лилия Юдина) тайком пропускает стаканчик-другой, оставаясь в полной форме, то ее лакей в каждой следующей сцене является все более и более «под шофе».

Малый театр, с позапрошлого века прозванный «домом Островского», традиционно являет нам образец высококачественной русской речи - четкой, внятной, правильной, аппетитной. Это - не удивляет. Дивит иное: как современные актеры умеют сделать архаичную и затейливую старинную речь такой «своей». И длинные монологи, которые темпераментно произносит Глумов, отнюдь не кажутся чуждыми сегодняшнему уху. И даже когда артист, забывшись, произносит «Пока, маменька!» (явно не из ХIХ века словечко!), ему прощаешь это самоволие: уж больно ладно обжит им собственный сценический образ, сидит, как костюмчик, сшитый у лучшего портного, как вторая кожа.

За недостатком места не могу остановиться на чудесных мизансценах, которых нет в пьесе Островского, но которые составляют едва не самые ударные места спектакля (утренняя зарядка Крутицкого, например. Или явления из тумана темных силуэтов турусинских приживалок)... Однако не сказать «браво!» художественному оформлению спектакля нельзя.

Говорят, Малый театр привез с собой три трейлера декораций. И каких! В «Мудреце...», например, нам предстали четыре совершенно разных барских интерьера - каждый со своим «характером». Если у Мамаевых поражают роскошные картины в золоченых рамах и мебель рококо, то у Турусиной - обилие кисеи и занавесей, вид сада за окном, белый рояль и клетка с попугаем. А у Крутицкого - охотничьи трофеи (рога, шкуры), вальяжный письменный стол с непомерными статуэтками, золото кистей и бархат занавесей...

P.S.
Когда этот текст готовился к печати, гастроли Малого театра только начались. Кемеровскую публику ждали новые встречи с другим Островским - в постановке Виталия Иванова и Сергея Женовача. На пресс-конференции народный артист России Александр Клюквин попросил: «Не надо интервью. Вы лучше напишите свое мнение о нашей работе. Честное слово, это и вам, и нам интереснее».

Я пообещала. А значит - в одном из ближайших номеров «Кузбасса» читайте рецензии на другие спектакли.

Автор: Ольга ШТРАУС
Источник: Кузбасс
Дата: 26.05.2007

На следующий день перед спектаклем мне посчастливилось встретиться и задать несколько вопросов одному из ведущих актеров Малого театра - народному артисту России Борису Владимировичу КЛЮЕВУ...

ЭТО АБСОЛЮТНО ЖИВОЙ ТЕАТР

«Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Это я о первом гастрольном спектакле Малого театра по пьесе Александра Николаевича Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Уж сколько за последнее десятилетие было прочитано столичных рецензий, где живописались творческий застой, дремучее «безрежиссерье» и более того - полная ненужность некогда славного театра новейшим временам и нынешнему зрителю... Правда, самые добросовестные обозреватели отмечали, что этот самый зритель все-таки в Малый ходит - очевидно, по глупости, и снисходительно жалели «братьев меньших». (Поэтому когда попадался в прессе положительный отклик на спектакль даже за подписью очень уважаемого критика, например Инны Соловьевой, и очень аргументированный, хотелось посмотреть газетный лист на просвет: нет ли там каких тайных знаков, и что это все значит, и где правда?..)

...А зритель, он и в Новосибирске оказался себе на уме: билеты были раскуплены подчистую еще в апреле, но начало спектакля зал принимал явно настороженно - не актеры, а публика «двигалась» навстречу театру, будто по тонкому льду, с опаской.

Двигаться на самом деле пришлось недолго: уже в сцене первой встречи молодого циника Глумова, решившего любыми средствами «составить карьеру», и его богатого дядюшки Мамаева налицо были достоинства - богатства - спектакля.

Сценическое взаимодействие чрезвычайно щедрого на краски мастера Александра Потапова (Мамаев) и достигающего необычайного сатирического эффекта своей виртуозной гротесковой пластикой Александра Вершинина (Глумов) подвигли публику на первые аплодисменты. И дальше - больше... Ирина Муравьева (Клеопатра Львовна), Борис Клюев (Крутицкий), Александр Клюквин (Городулин), Лилия Юдина (Турусина), Лариса Кичанова (Манефа) - и все-все-все, то есть великолепным ансамблем, наши гости сыграли ярко – и в каждой роли по отдельности актерски блистательно. Прекрасный спектакль! Кстати, без натяжек, очень злободневный - Островский, безусловно, здесь вне конкуренции! Сыграли, как вы понимаете (даже по одной лишь характеристике работы Вершинина-Глумова), не без помощи, а при ощутимом присутствии режиссерской мысли и воли Владимира Бейлиса.

На следующий день перед спектаклем мне посчастливилось встретиться и задать несколько вопросов одному из ведущих актеров Малого театра - народному артисту России Борису Владимировичу КЛЮЕВУ.

- Борис Владимирович, складывается впечатление, что Малый театр пребывает в столице в статусе осаждаемой крепости. Это беспрестанное клевание и кусание каждой вашей премьеры... Сложно обороняться?

- Да нет. Когда привыкаешь к этому, отношение спокойное. Значит, так нужно. Нужно обзывать нас нафталином. Говорить, что это архаика. Что наше искусство не будет востребовано. Но... Но народный артист СССР вахтанговец Василий Лановой как-то сказал, что в перестройку, когда в буквальном смысле рухнуло все, выстоял один лишь Малый театр. Причем в первую очередь потому, что у них есть Островский, есть классика.
И, действительно, что получили в результате этой очередной революции театры? Ширпотреб. Не вырастили ни одного режиссера мощного, настоящего, ни одной великой пьесы не написали...

- У вас идеальная - в смысле чистоты жанра - биография актера Малого театра. Училище имени Щепкина, и вот уже 38 лет служения этой сцене. Начинали с роли Кудряша в «Грозе», был в молодости и грибоедовский Молчалин, сейчас мы увидели вас в роли Крутицкого... Кому, как не вам, задать эти вопросы: какой он сегодня, Малый театр? Он особенный? Кто он, нынешний актер Малого? И еще, очень наивный: можно ли сохранить русский психологический театр в одном отдельно взятом коллективе?

- Можно. Можно! Не надо разрушать театральную семью. Малый - это семья. У нас же огромный театр - со всеми цехами 600 человек. И в этом коллективе постоянно необходимо находить компромиссы. Другой путь - это просто взять и разломать, как это сделали с великим МХАТом... И что в результате? Нет МХАТа, где родилась национальная театральная гордость - система Станиславского, а интерес к ней в мире не иссякает. Я был в Штатах, там наши актеры, например Саша Лазарев, преподают в созданной школе Михаила Чехова, и эта великая система более чем востребована...
А здесь... Я не понимаю, почему на сцене прославленного театра 20 минут звучит мат? Как это допустимо? Я не понимаю, как в спектакле по пьесе Островского Счастливцев и Несчастливцев справляют физиологическую нужду? Как это может быть? В жизни это есть, но это не предмет искусства, люди не за этими впечатлениями приходят в театр!
У нас все сохранилось: мы уважаем своих стариков, мы чтим традиции, мы гордимся своим театром. И того, кто не любит все это или считает свое место чуть иным, театр отторгает... Много способных людей проходило через наш театр и... уходило. Потому что не выдерживают жизни по правилу - любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Когда актер забывает эту аксиому, искусство ему мстит.

- Борис Владимирович, это тоже аксиома, что в большой семье действует принцип авторитарности. Иначе, наверное, и нельзя... Я вот к чему: вы очень востребованы кинематографом, как реагирует на это руководство, на съемки отпускает без проблем?

- Знаете, за много лет работы я все-таки заслужил какие-то, скажем так, шаги навстречу. Но никогда этим не злоупотребляю. Я предпочитаю сам все так организовывать, чтобы одно другому не мешало. Безусловно, нужно зарабатывать деньги. Сейчас время такое. Деваться нам всем некуда. Притом в кино мне хорошо платят, меня там любят, приглашают. Все это замечательно, но на первом месте театр. В иных ситуациях изворачиваюсь и верчусь так, что прихожу домой и падаю. Но это моя жизнь, я ее выбрал. А можно сидеть, ничего не делать и обсуждать все эти проблемы. Я другой человек.

- Может, служение в Малом для вас в большей мере дань позиции, традиции, наконец? Хотя, увидев Бориса Владимировича Клюева в спектакле, такого вопроса всерьез не задашь, и все-таки вам интересно работать в этом театре?

- Что вы, конечно, конечно! Во-первых, я обожаю этот театр, я очень скучаю по нему. Я люблю запах кулис и его уютную сцену. Люблю декорации и костюмы. Тот отбор на роль, когда не каждый актер, если даже ему это очень хочется, ее играет... У Щепкина есть такие слова: «Театр - это храм. Священнодействуй или убирайся вон!» Я думаю, что наш театр, отмечающий в этом сезоне 250-летие, и есть настоящий храм - он намоленный. В нем служило огромное количество актеров, которые мечтали играть на этой сцене и дарили жизни Малому театру. И эта аура намоленности существует! Она - очень важная часть моей жизни.

Автор: Татьяна ШИПИЛОВА.
Источник: Советская Сибирь
Дата: 19.05.2007

«Пресса о гастролях Малого театра»

УМНЫЙ МАЛЫЙ

Государственный академический Малый театр впервые побывал в Тюмени. Публика не пожалела денег, чтобы увидеть спектакли театра на сцене филармонии...

«Пресса о гастролях Малого театра»

УМНЫЙ МАЛЫЙ

Государственный академический Малый театр впервые побывал в Тюмени. Публика не пожалела денег, чтобы увидеть спектакли театра на сцене филармонии. Билеты дорогие, но все понимают, что такое событие – редкость, и пропускать его нельзя. О визите Малого в Тюмень будут рассказывать детям и внукам. Когда-нибудь отыщут в домашнем архиве программку…

Программку Малого театра не прочтешь в один присест. Длинный-предлинный перечень участников спектакля. Все свидетельствует о том, что это театр богатый и обласканный. Его дальняя провинциальная родня отродясь не знала такой роскоши, да и столичная может позавидовать.

Исполнители ролей – чуть не сплошь народные артисты, плюс некоторые из них лауреаты госпремий. Даже в эпизодах играют народные. А коли кто не народный, тот наверняка заслуженный. Редко встретишь исполнителя без наград и звания.
В технических и вспомогательных службах задействованы заслуженные работники культуры России.

Потому что это один из двух старейших государственных театров России. Хранитель проверенных временем ценностей и традиций. Родовая усадьба русской классики.
Художественный руководитель Малого Юрий Соломин – сторонник старого уклада. Его художественные предпочтения выглядят так: декорации должны быть красивые, желательно с золотом; нельзя раздевать актеров, нельзя ставить их на карачки; мату не место на сцене, его и в троллейбусе достаточно.

Юрий Мефодьевич убежден, что надо сохранять прежнюю систему репертуарных театров. Он категорически против реформы, лишающей театры государственного статуса. «Передел собственности, вот и все! К искусству это не имеет никакого отношения!» На пресс-конференции в Тюмени Соломин просил показать человека, который первым предложил эту реформу. «Кто это? Я хочу в глаза ему посмотреть!»

Первый человек, конечно же, не в Тюмени проживает, но тут есть его последователи, и Юрий Мефодьевич с ними встретился. Посмотрел им в глаза. Актеры театра получили от них цветы, подарки, приятные признания.

Се ля ви. Что тут еще скажешь. Каким бы руководителем и мыслителем ни был Соломин, он в первую очередь актер. Это важно. Актер из самых лучших, отборных. Возможно, гений. Поклонникам его киногероев это невдомек, они идут на имя. Вот и в тюменскую филармонию многие пришли для того, чтобы сравнить нынешнего актера с «адъютантом».

К сожалению, на тюменских гастролях Соломин не сумел предстать во всем блеске. Его Фамусов в «Горе от ума» словно бы не попадал в фокус. То же самое случилось со всеми персонажами этого спектакля за исключением Скалозуба (Виктор Низовой) и Репетилова (Дмитрий Зеничев).

Предполагаю, что на показ повлияли технические условия филармонии, не предназначенной, как бы ни была она хороша, для театральных постановок. К тому же в гастрольном варианте всегда что-нибудь пропадает. Этот спектакль – камерный, приглушенный, непривычный для стилистики Малого театра – вообще не предназначен для огромного концертного зала.

Микрофоны вдоль рампы, расставленные с заботой о слушателях, смотрелись нелепо, нарушали картину, придуманную художником Александром Боровским. Был момент, когда микрофон отбросил тень рядом с тенью Чацкого, вызвав ненужный комический эффект.

Успешнее прошла комедия Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Режиссер Владимир Бейлис выстроил спектакль так, чтобы у каждой «звезды» была «цыганочка с выходом». Все говорили зычно, играли смачно. Публика получила удовольствие от сольных номеров Элины Быстрицкой, Ирины Муравьевой, Бориса Клюева. Было то, чего ждали от прославленного коллектива. Декорации и наряды отвечали усредненным представлениям о «настоящем театре».

Случайно или специально гастролеры сыграли подряд две постановки, в центре которых – умный молодой человек. Умный Чацкий не сдержан на язык, говорит в лицо окружающим то, что думает, сыплет язвительными замечаниями. Умный Глумов открывает мысли только дневнику, а вслух лжет, зная, что людям нужна лесть; однако в финале, когда его разоблачили, Глумов высказал всю правду, от души.

Актеры Глеб Подгородинский (Чацкий) и Василий Зотов (Глумов) не слишком удачно выступили на тюменской сцене, но это не помешало публике прочувствовать горечь умных слов.

Оба текста, Грибоедова и Островского, звучали своевременно и уместно. Не одной мне казалось, что это свежая иллюстрация к нашей реальности, что в репликах классических персонажей узнаются местные деятели. Причем деятели присутствовали тут же, смеялись вместе со всеми.

Если б театр обладал силой влияния, которую ему приписывают… В таком случае спектакли Малого театра оздоровили бы нашу нервную обстановку. Снизили уровень лести, подобострастия.

Что ж, начнем с малого. С честного обзора гастролей.

Автор: Елизавета Ганопольская
Источник: Тюменский курьер
Дата: 24.04.2007

«Дом Островского» не разочаровал екатеринбургскую публику

ЖИВАЯ КЛАССИКА МАЛОГО

«Дом Островского» не разочаровал екатеринбургскую публику

По сложившейся традиции гастроли Малого театра в Екатеринбурге (первые после 26-летнего перерыва) предварялись многочисленными разговорами о представляющейся возможности увидеть классические произведения «так, как они написаны авторами». Руководство Малого театра поддерживает давно сложившуюся легенду, постоянно напоминая о том, что Малый - театр «актерский», избегающий столь популярных ныне режиссерских изощрений.

ПУБЛИКА верит и первым делом бросается раскупать билеты на спектакли с участием любимых и хорошо знакомых актеров: Элины БЫСТРИЦКОЙ, Юрия СОЛОМИНА, Ирины МУРАВЬЕВОЙ. Фамилии несколько подзабытых широкой публикой Василия БОЧКАРЕВА, Вячеслава ЕЗЕПОВА, Людмилы ПОЛЯКОВОЙ, пик кинопопулярности которых пришелся на 80-е годы, привлекают зрителя несколько меньше. Однако первый же вечер гастролей сразу разрушил сложившуюся легенду, удивил и заставил взглянуть на «Дом Островского» другими глазами.

«Скучная» традиционность.

Первым из пяти привезенных спектаклей Малый театр представил комедию А. Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты», поставленную в 2002 году. Ожидание традиционного (т. е. скучного) прочтения классической пьесы сыграло недобрую шутку с екатеринбургскими театралами. Зал вяло внимал началу истории о решившем «выбиться в люди» молодом Глумове, рассматривая роскошные декорации Энара СТЕНБЕРГА и периодически отвлекаясь на раздающиеся в зале звонки сотовых телефонов. Зритель ожидал появления своих кумиров. Первые картины не сулили ничего неожиданного. Размеренная первая сцена сменилась появлением карикатурной фигуры Нила Федосеича Мамаева в гротесковом исполнении Александра ПОТАПОВА. В тишине зала казавшийся совершенно нелепым наигрыш актера вызывал лишь смешки и недовольный шепот. Падающий на колени и с придыханиями объясняющийся с дядей Егор Глумов (Александр ВЕРШИНИН) вызывал у публики откровенное раздражение. Но действие неслось вперед, и появление Крутицкого (Бориса КЛЮЕВА) было уже встречено аплодисментами. Зал, конечно, приветствовал любимого Рошфора и Майкрофта Холмса, но именно с первой сцены Крутицкого зритель начал оттаивать. Борис Клюев, решавший свою роль отставного генерала в том же острохарактерном ключе, что и остальные участники спектакля, заставил публику наконец почувствовать общий стиль представления, предлагаемый режиссером Владимиром БЕЙЛИСОМ.

Глумящийся над миром властей предержащих Глумов попадает в мир карикатурных героев, в галерею шаржированных образов вне времени (несмотря на замечательно точные костюмы от Н. ПОВАГО). При таком общем решении спектакля все разом встало на свои места. Зритель сменил угол зрения, и с этого момента благодарный (а не язвительный, как прежде) смех в партере не умолкал. Публика с восторгом принимала все «хулиганские» находки: гимнастические упражнения крепкого Крутицкого и пародийно-клоунские попытки его слуги повторить движения хозяина, все время прерываемую чьим-нибудь появлением попытку пуститься в пляс регулярно пропускающей рюмочку кокетливой Турусиной и неловкость хмелеющего вместе со своей госпожой ее «человека», глуповато-радостную мимику Мамаевой и вытягивающегося по стойке «смирно» лежащего на медвежьей шкуре Глумова. Игрушечный же попугай, послушно клюющий что-то из рук приживалок Турусиной, и вовсе вызвал взрыв почти истерического хохота.

Ручной зритель.

Обильные сценические шутки, казалось бы, более присущие школе Вахтанговского театра, были прекрасно освоены актерами. Даже в столь острогротесковом рисунке каждая деталь была проработана удивительно точно. Как бесподобно менялась речь и походка Турусиной (Элины Быстрицкой) после каждой выпитой рюмочки. Как менялся и молодел взгляд Крутицкого при воспоминаниях о бурных похождениях молодости. Как четко оценивал цепким взглядом разные ситуации нелепо гогочущий по любому поводу Городулин (Александр КЛЮКВИН). В рамках найденного рисунка, оправдывавшего любой наигрыш, все актеры оказывались удивительно точны и правдивы.

Не прерывавшая смеха публика следила за собственным изображением в кривом зеркале, искренне удивляясь тому, насколько современны эти пародии на общество 1868 года. Конечно же, Глумову, снимающему с себя маску угодливого подхалима, не место на одной сцене с этими карикатурными персонажами. Оттого и спрыгивал главный герой в финале спектакля в зал, чтобы, объединившись со зрителями, оказаться комментатором образов А. Н. Островского. Мизансцена предполагала очеловечивание рисованного персонажа, и зал с удовольствием следил за процессом разоблачения и снятия масок. И пусть эти маски очень скоро будут надеты вновь, ибо автор предвидел живучесть собственных персонажей, уже подтвержденную историей, но подмигивание из-под маски, уничтожающее всякую дистанцию между партером и сценой, льстит и делает зрителя совершенно ручным.

История закончена. История продолжается. Трансформирующаяся со временем традиция Малого театра оказывается абсолютно живой и созвучной нашему времени.


Алексей БАДАЕВ, проректор по учебной работе Екатеринбургского Театрального института.
Источник: Вечерний Екатеринбург
Дата: 19.04.2007

3 апреля впервые в комедии А.Н.Островского «На всякого мудреца довольно простоты» роль Манефы исполнила заслуженная артистка России Ольга Александровна Чуваева. От души поздравляем актрису и желаем ей дальнейших творческих успехов!

3 апреля впервые в комедии «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского роль Манефы исполнит заслуженная артистка России Ольга Александровна Чуваева. Желаем актрисе успешного выступления!