Новости
«МАЛЫЙ ТЕАТР ПОКАЗАЛ КОМЕДИЮ «НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»
«МАЛЫЙ ТЕАТР ПОКАЗАЛ КОМЕДИЮ «НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»
«МАЛЫЙ ТЕАТР ПОКАЗАЛ КОМЕДИЮ «НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»
Малый театр показал комедию «На всякого мудреца довольно простоты». Под занавес киевских гастролей все смешалось в доме Островского: традиции и анахронизм, актерский талант и приспособление к амплуа, яркие находки и режиссерский конформизм. Такие спектакли смотреть можно, но жить в них не хочется
В глупости нет ничего дурного, если у вас есть пожилые и опытные родственники. Мы подставим мальчику плечо и подымем на ноги мужей, чтобы полюбоваться на него. Когда вырастешь большой, люби своих начальников. Перед начальником нужно производить легкое порхание, нечто среднее между галопом, маршем и обыкновенным шагом. Льстить нехорошо, но польстить немного – позволительно. Дела, дела: то обеды, то мы железную дорогу открывали. У моей Матрены от святости лицо светится. Надо увеличивать количество добра. Давайте любить его вместе...
Фразы из комедии «На всякого мудреца довольно простоты», полтора века назад произведшей фурор, да и сейчас не сходящей с театральных подмосток, воистину достойны того, чтобы разойтись на крылатые выражения. История, поведанная драматургом, достаточно забавна: способный, смышленый, но сильно недобрый Егор Глумов решает сделать карьеру. А для этого входит в доверие к высокопоставленным дуралеям. Прикидывается ангелом, льстит, играет в любовь. А для разрядки всю накипающую злость и сарказм выплескивает на страницы дневника. Который в финале пьесы, естественно, попадает в руки облапошенных покровителей.
Стихией Александра Островского никогда не были искрящаяся ирония и оригинальность литературного языка, свойственные его предшественнику Гоголю. Чужды ему и полутона душевных состояний героев позднейшего Чехова. Славу драматургу принесла злободневная сатира, в которой персонажами были не живые люди, показанные со всей силой и правдой, а, скорее, карикатурные типажи.
О премьере этой пьесы в 1868 г. газеты писали: «Ясно, что содержание здесь является вещью совершенно побочной, так как главная задача автора представить галерею типичных личностей. Островский не пожалел красок; личности вышли типичны и рельефны, но местами утрированы». В постановке Владимира Бейлиса на сцене Малого театра пять лет назад герои сочинения отнюдь не стали человечнее, а условности театрального искусства позапрошлого века еще больше усугубились.
Не добавили камерности и буффонные саундтреки Шандора Каллоша, по-киношному к месту и не к месту внедряемые в театральное действо. Именно, что утрировано выглядели перепады от наивного простеца к злодею у Александра Вершинина (даром, что на киевских гастролях с амплуа героя-подлеца актер сжился еще в роли грибоедовского Молчалина). Александр Потапов – великолепный Городничий в «Ревизоре» – кажется, весь озабочен созданием образа характерного старика-маразматика. В роли деспотичной барыни Турусиной вместо тонкой Элины Быстрицкой, пожалуй, куда органичнее бы смотрелась Нонна Мордюкова – идеальная купчиха-самодурша из «Женитьбы Бальзаминова».
Прелестна Ирина Муравьева в роли любвеобильной Клеопатры Львовны, с ужимками, напоминающими провинциалочек ее прежних киноролей. Но ни ее старания, ни остроумнейшие фразы, которые искушенная публика принималась повторять за актерами чуть ли не хором, ни провокативный финал, где Глумов спрыгивает в зал и оттуда произносит разоблачительные спичи, не смогли избавить от чувства, что перед глазами не классика, а банальное развлекательное зрелище. Смешное, забавное, но уже не от мира сего.
В голову залезла крамольная мысль: может быть, эксперимента ради, стоит разочек поставить комедию Островского без движения, с хором и в античных масках? Что если именно этот прием сделает текст неожиданно актуальным, заставит зрителей прислушаться к себе и разобраться во времени, в котором существуем мы, а не славный драматург XIX в.? Иначе, как говаривал классик, «жить не то чтобы нельзя, но при смутном понимании вещей – действительно мудрено».
РОМАН ЮСИПЕЙ
Материал опубликован в «24» от 19.09.2007г.
Малый театр показал комедию «На всякого мудреца довольно простоты». Под занавес киевских гастролей все смешалось в доме Островского: традиции и анахронизм, актерский талант и приспособление к амплуа, яркие находки и режиссерский конформизм. Такие спектакли смотреть можно, но жить в них не хочется
В глупости нет ничего дурного, если у вас есть пожилые и опытные родственники. Мы подставим мальчику плечо и подымем на ноги мужей, чтобы полюбоваться на него. Когда вырастешь большой, люби своих начальников. Перед начальником нужно производить легкое порхание, нечто среднее между галопом, маршем и обыкновенным шагом. Льстить нехорошо, но польстить немного – позволительно. Дела, дела: то обеды, то мы железную дорогу открывали. У моей Матрены от святости лицо светится. Надо увеличивать количество добра. Давайте любить его вместе...
Фразы из комедии «На всякого мудреца довольно простоты», полтора века назад произведшей фурор, да и сейчас не сходящей с театральных подмосток, воистину достойны того, чтобы разойтись на крылатые выражения. История, поведанная драматургом, достаточно забавна: способный, смышленый, но сильно недобрый Егор Глумов решает сделать карьеру. А для этого входит в доверие к высокопоставленным дуралеям. Прикидывается ангелом, льстит, играет в любовь. А для разрядки всю накипающую злость и сарказм выплескивает на страницы дневника. Который в финале пьесы, естественно, попадает в руки облапошенных покровителей.
Стихией Александра Островского никогда не были искрящаяся ирония и оригинальность литературного языка, свойственные его предшественнику Гоголю. Чужды ему и полутона душевных состояний героев позднейшего Чехова. Славу драматургу принесла злободневная сатира, в которой персонажами были не живые люди, показанные со всей силой и правдой, а, скорее, карикатурные типажи.
О премьере этой пьесы в 1868 г. газеты писали: «Ясно, что содержание здесь является вещью совершенно побочной, так как главная задача автора представить галерею типичных личностей. Островский не пожалел красок; личности вышли типичны и рельефны, но местами утрированы». В постановке Владимира Бейлиса на сцене Малого театра пять лет назад герои сочинения отнюдь не стали человечнее, а условности театрального искусства позапрошлого века еще больше усугубились.
Не добавили камерности и буффонные саундтреки Шандора Каллоша, по-киношному к месту и не к месту внедряемые в театральное действо. Именно, что утрировано выглядели перепады от наивного простеца к злодею у Александра Вершинина (даром, что на киевских гастролях с амплуа героя-подлеца актер сжился еще в роли грибоедовского Молчалина). Александр Потапов – великолепный Городничий в «Ревизоре» – кажется, весь озабочен созданием образа характерного старика-маразматика. В роли деспотичной барыни Турусиной вместо тонкой Элины Быстрицкой, пожалуй, куда органичнее бы смотрелась Нонна Мордюкова – идеальная купчиха-самодурша из «Женитьбы Бальзаминова».
Прелестна Ирина Муравьева в роли любвеобильной Клеопатры Львовны, с ужимками, напоминающими провинциалочек ее прежних киноролей. Но ни ее старания, ни остроумнейшие фразы, которые искушенная публика принималась повторять за актерами чуть ли не хором, ни провокативный финал, где Глумов спрыгивает в зал и оттуда произносит разоблачительные спичи, не смогли избавить от чувства, что перед глазами не классика, а банальное развлекательное зрелище. Смешное, забавное, но уже не от мира сего.
В голову залезла крамольная мысль: может быть, эксперимента ради, стоит разочек поставить комедию Островского без движения, с хором и в античных масках? Что если именно этот прием сделает текст неожиданно актуальным, заставит зрителей прислушаться к себе и разобраться во времени, в котором существуем мы, а не славный драматург XIX в.? Иначе, как говаривал классик, «жить не то чтобы нельзя, но при смутном понимании вещей – действительно мудрено».
РОМАН ЮСИПЕЙ
Материал опубликован в «24» от 19.09.2007г.
Дата публикации: 20.09.2007
«МАЛЫЙ ТЕАТР ПОКАЗАЛ КОМЕДИЮ «НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ»
Малый театр показал комедию «На всякого мудреца довольно простоты». Под занавес киевских гастролей все смешалось в доме Островского: традиции и анахронизм, актерский талант и приспособление к амплуа, яркие находки и режиссерский конформизм. Такие спектакли смотреть можно, но жить в них не хочется
В глупости нет ничего дурного, если у вас есть пожилые и опытные родственники. Мы подставим мальчику плечо и подымем на ноги мужей, чтобы полюбоваться на него. Когда вырастешь большой, люби своих начальников. Перед начальником нужно производить легкое порхание, нечто среднее между галопом, маршем и обыкновенным шагом. Льстить нехорошо, но польстить немного – позволительно. Дела, дела: то обеды, то мы железную дорогу открывали. У моей Матрены от святости лицо светится. Надо увеличивать количество добра. Давайте любить его вместе...
Фразы из комедии «На всякого мудреца довольно простоты», полтора века назад произведшей фурор, да и сейчас не сходящей с театральных подмосток, воистину достойны того, чтобы разойтись на крылатые выражения. История, поведанная драматургом, достаточно забавна: способный, смышленый, но сильно недобрый Егор Глумов решает сделать карьеру. А для этого входит в доверие к высокопоставленным дуралеям. Прикидывается ангелом, льстит, играет в любовь. А для разрядки всю накипающую злость и сарказм выплескивает на страницы дневника. Который в финале пьесы, естественно, попадает в руки облапошенных покровителей.
Стихией Александра Островского никогда не были искрящаяся ирония и оригинальность литературного языка, свойственные его предшественнику Гоголю. Чужды ему и полутона душевных состояний героев позднейшего Чехова. Славу драматургу принесла злободневная сатира, в которой персонажами были не живые люди, показанные со всей силой и правдой, а, скорее, карикатурные типажи.
О премьере этой пьесы в 1868 г. газеты писали: «Ясно, что содержание здесь является вещью совершенно побочной, так как главная задача автора представить галерею типичных личностей. Островский не пожалел красок; личности вышли типичны и рельефны, но местами утрированы». В постановке Владимира Бейлиса на сцене Малого театра пять лет назад герои сочинения отнюдь не стали человечнее, а условности театрального искусства позапрошлого века еще больше усугубились.
Не добавили камерности и буффонные саундтреки Шандора Каллоша, по-киношному к месту и не к месту внедряемые в театральное действо. Именно, что утрировано выглядели перепады от наивного простеца к злодею у Александра Вершинина (даром, что на киевских гастролях с амплуа героя-подлеца актер сжился еще в роли грибоедовского Молчалина). Александр Потапов – великолепный Городничий в «Ревизоре» – кажется, весь озабочен созданием образа характерного старика-маразматика. В роли деспотичной барыни Турусиной вместо тонкой Элины Быстрицкой, пожалуй, куда органичнее бы смотрелась Нонна Мордюкова – идеальная купчиха-самодурша из «Женитьбы Бальзаминова».
Прелестна Ирина Муравьева в роли любвеобильной Клеопатры Львовны, с ужимками, напоминающими провинциалочек ее прежних киноролей. Но ни ее старания, ни остроумнейшие фразы, которые искушенная публика принималась повторять за актерами чуть ли не хором, ни провокативный финал, где Глумов спрыгивает в зал и оттуда произносит разоблачительные спичи, не смогли избавить от чувства, что перед глазами не классика, а банальное развлекательное зрелище. Смешное, забавное, но уже не от мира сего.
В голову залезла крамольная мысль: может быть, эксперимента ради, стоит разочек поставить комедию Островского без движения, с хором и в античных масках? Что если именно этот прием сделает текст неожиданно актуальным, заставит зрителей прислушаться к себе и разобраться во времени, в котором существуем мы, а не славный драматург XIX в.? Иначе, как говаривал классик, «жить не то чтобы нельзя, но при смутном понимании вещей – действительно мудрено».
РОМАН ЮСИПЕЙ
Материал опубликован в «24» от 19.09.2007г.
Малый театр показал комедию «На всякого мудреца довольно простоты». Под занавес киевских гастролей все смешалось в доме Островского: традиции и анахронизм, актерский талант и приспособление к амплуа, яркие находки и режиссерский конформизм. Такие спектакли смотреть можно, но жить в них не хочется
В глупости нет ничего дурного, если у вас есть пожилые и опытные родственники. Мы подставим мальчику плечо и подымем на ноги мужей, чтобы полюбоваться на него. Когда вырастешь большой, люби своих начальников. Перед начальником нужно производить легкое порхание, нечто среднее между галопом, маршем и обыкновенным шагом. Льстить нехорошо, но польстить немного – позволительно. Дела, дела: то обеды, то мы железную дорогу открывали. У моей Матрены от святости лицо светится. Надо увеличивать количество добра. Давайте любить его вместе...
Фразы из комедии «На всякого мудреца довольно простоты», полтора века назад произведшей фурор, да и сейчас не сходящей с театральных подмосток, воистину достойны того, чтобы разойтись на крылатые выражения. История, поведанная драматургом, достаточно забавна: способный, смышленый, но сильно недобрый Егор Глумов решает сделать карьеру. А для этого входит в доверие к высокопоставленным дуралеям. Прикидывается ангелом, льстит, играет в любовь. А для разрядки всю накипающую злость и сарказм выплескивает на страницы дневника. Который в финале пьесы, естественно, попадает в руки облапошенных покровителей.
Стихией Александра Островского никогда не были искрящаяся ирония и оригинальность литературного языка, свойственные его предшественнику Гоголю. Чужды ему и полутона душевных состояний героев позднейшего Чехова. Славу драматургу принесла злободневная сатира, в которой персонажами были не живые люди, показанные со всей силой и правдой, а, скорее, карикатурные типажи.
О премьере этой пьесы в 1868 г. газеты писали: «Ясно, что содержание здесь является вещью совершенно побочной, так как главная задача автора представить галерею типичных личностей. Островский не пожалел красок; личности вышли типичны и рельефны, но местами утрированы». В постановке Владимира Бейлиса на сцене Малого театра пять лет назад герои сочинения отнюдь не стали человечнее, а условности театрального искусства позапрошлого века еще больше усугубились.
Не добавили камерности и буффонные саундтреки Шандора Каллоша, по-киношному к месту и не к месту внедряемые в театральное действо. Именно, что утрировано выглядели перепады от наивного простеца к злодею у Александра Вершинина (даром, что на киевских гастролях с амплуа героя-подлеца актер сжился еще в роли грибоедовского Молчалина). Александр Потапов – великолепный Городничий в «Ревизоре» – кажется, весь озабочен созданием образа характерного старика-маразматика. В роли деспотичной барыни Турусиной вместо тонкой Элины Быстрицкой, пожалуй, куда органичнее бы смотрелась Нонна Мордюкова – идеальная купчиха-самодурша из «Женитьбы Бальзаминова».
Прелестна Ирина Муравьева в роли любвеобильной Клеопатры Львовны, с ужимками, напоминающими провинциалочек ее прежних киноролей. Но ни ее старания, ни остроумнейшие фразы, которые искушенная публика принималась повторять за актерами чуть ли не хором, ни провокативный финал, где Глумов спрыгивает в зал и оттуда произносит разоблачительные спичи, не смогли избавить от чувства, что перед глазами не классика, а банальное развлекательное зрелище. Смешное, забавное, но уже не от мира сего.
В голову залезла крамольная мысль: может быть, эксперимента ради, стоит разочек поставить комедию Островского без движения, с хором и в античных масках? Что если именно этот прием сделает текст неожиданно актуальным, заставит зрителей прислушаться к себе и разобраться во времени, в котором существуем мы, а не славный драматург XIX в.? Иначе, как говаривал классик, «жить не то чтобы нельзя, но при смутном понимании вещей – действительно мудрено».
РОМАН ЮСИПЕЙ
Материал опубликован в «24» от 19.09.2007г.
Дата публикации: 20.09.2007
Художественный руководитель Малого театра —
народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин
Партнеры
Информационная поддержка
Оценка качества услуг учреждений культуры
