Новости

ЭТО АБСОЛЮТНО ЖИВОЙ ТЕАТР

«Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Это я о первом гастрольном спектакле Малого театра по пьесе Александра Николаевича Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Уж сколько за последнее десятилетие было прочитано столичных рецензий, где живописались творческий застой, дремучее «безрежиссерье» и более того - полная ненужность некогда славного театра новейшим временам и нынешнему зрителю... Правда, самые добросовестные обозреватели отмечали, что этот самый зритель все-таки в Малый ходит - очевидно, по глупости, и снисходительно жалели «братьев меньших». (Поэтому когда попадался в прессе положительный отклик на спектакль даже за подписью очень уважаемого критика, например Инны Соловьевой, и очень аргументированный, хотелось посмотреть газетный лист на просвет: нет ли там каких тайных знаков, и что это все значит, и где правда?..)

...А зритель, он и в Новосибирске оказался себе на уме: билеты были раскуплены подчистую еще в апреле, но начало спектакля зал принимал явно настороженно - не актеры, а публика «двигалась» навстречу театру, будто по тонкому льду, с опаской.

Двигаться на самом деле пришлось недолго: уже в сцене первой встречи молодого циника Глумова, решившего любыми средствами «составить карьеру», и его богатого дядюшки Мамаева налицо были достоинства - богатства - спектакля.

Сценическое взаимодействие чрезвычайно щедрого на краски мастера Александра Потапова (Мамаев) и достигающего необычайного сатирического эффекта своей виртуозной гротесковой пластикой Александра Вершинина (Глумов) подвигли публику на первые аплодисменты. И дальше - больше... Ирина Муравьева (Клеопатра Львовна), Борис Клюев (Крутицкий), Александр Клюквин (Городулин), Лилия Юдина (Турусина), Лариса Кичанова (Манефа) - и все-все-все, то есть великолепным ансамблем, наши гости сыграли ярко – и в каждой роли по отдельности актерски блистательно. Прекрасный спектакль! Кстати, без натяжек, очень злободневный - Островский, безусловно, здесь вне конкуренции! Сыграли, как вы понимаете (даже по одной лишь характеристике работы Вершинина-Глумова), не без помощи, а при ощутимом присутствии режиссерской мысли и воли Владимира Бейлиса.

На следующий день перед спектаклем мне посчастливилось встретиться и задать несколько вопросов одному из ведущих актеров Малого театра - народному артисту России Борису Владимировичу КЛЮЕВУ.

- Борис Владимирович, складывается впечатление, что Малый театр пребывает в столице в статусе осаждаемой крепости. Это беспрестанное клевание и кусание каждой вашей премьеры... Сложно обороняться?

- Да нет. Когда привыкаешь к этому, отношение спокойное. Значит, так нужно. Нужно обзывать нас нафталином. Говорить, что это архаика. Что наше искусство не будет востребовано. Но... Но народный артист СССР вахтанговец Василий Лановой как-то сказал, что в перестройку, когда в буквальном смысле рухнуло все, выстоял один лишь Малый театр. Причем в первую очередь потому, что у них есть Островский, есть классика.
И, действительно, что получили в результате этой очередной революции театры? Ширпотреб. Не вырастили ни одного режиссера мощного, настоящего, ни одной великой пьесы не написали...

- У вас идеальная - в смысле чистоты жанра - биография актера Малого театра. Училище имени Щепкина, и вот уже 38 лет служения этой сцене. Начинали с роли Кудряша в «Грозе», был в молодости и грибоедовский Молчалин, сейчас мы увидели вас в роли Крутицкого... Кому, как не вам, задать эти вопросы: какой он сегодня, Малый театр? Он особенный? Кто он, нынешний актер Малого? И еще, очень наивный: можно ли сохранить русский психологический театр в одном отдельно взятом коллективе?

- Можно. Можно! Не надо разрушать театральную семью. Малый - это семья. У нас же огромный театр - со всеми цехами 600 человек. И в этом коллективе постоянно необходимо находить компромиссы. Другой путь - это просто взять и разломать, как это сделали с великим МХАТом... И что в результате? Нет МХАТа, где родилась национальная театральная гордость - система Станиславского, а интерес к ней в мире не иссякает. Я был в Штатах, там наши актеры, например Саша Лазарев, преподают в созданной школе Михаила Чехова, и эта великая система более чем востребована...
А здесь... Я не понимаю, почему на сцене прославленного театра 20 минут звучит мат? Как это допустимо? Я не понимаю, как в спектакле по пьесе Островского Счастливцев и Несчастливцев справляют физиологическую нужду? Как это может быть? В жизни это есть, но это не предмет искусства, люди не за этими впечатлениями приходят в театр!
У нас все сохранилось: мы уважаем своих стариков, мы чтим традиции, мы гордимся своим театром. И того, кто не любит все это или считает свое место чуть иным, театр отторгает... Много способных людей проходило через наш театр и... уходило. Потому что не выдерживают жизни по правилу - любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Когда актер забывает эту аксиому, искусство ему мстит.

- Борис Владимирович, это тоже аксиома, что в большой семье действует принцип авторитарности. Иначе, наверное, и нельзя... Я вот к чему: вы очень востребованы кинематографом, как реагирует на это руководство, на съемки отпускает без проблем?

- Знаете, за много лет работы я все-таки заслужил какие-то, скажем так, шаги навстречу. Но никогда этим не злоупотребляю. Я предпочитаю сам все так организовывать, чтобы одно другому не мешало. Безусловно, нужно зарабатывать деньги. Сейчас время такое. Деваться нам всем некуда. Притом в кино мне хорошо платят, меня там любят, приглашают. Все это замечательно, но на первом месте театр. В иных ситуациях изворачиваюсь и верчусь так, что прихожу домой и падаю. Но это моя жизнь, я ее выбрал. А можно сидеть, ничего не делать и обсуждать все эти проблемы. Я другой человек.

- Может, служение в Малом для вас в большей мере дань позиции, традиции, наконец? Хотя, увидев Бориса Владимировича Клюева в спектакле, такого вопроса всерьез не задашь, и все-таки вам интересно работать в этом театре?

- Что вы, конечно, конечно! Во-первых, я обожаю этот театр, я очень скучаю по нему. Я люблю запах кулис и его уютную сцену. Люблю декорации и костюмы. Тот отбор на роль, когда не каждый актер, если даже ему это очень хочется, ее играет... У Щепкина есть такие слова: «Театр - это храм. Священнодействуй или убирайся вон!» Я думаю, что наш театр, отмечающий в этом сезоне 250-летие, и есть настоящий храм - он намоленный. В нем служило огромное количество актеров, которые мечтали играть на этой сцене и дарили жизни Малому театру. И эта аура намоленности существует! Она - очень важная часть моей жизни.

Автор: Татьяна ШИПИЛОВА.
Источник: Советская Сибирь
Дата: 19.05.2007