Малый театр вернулся к своему хиту — пьесе Александра Островского «Без вины виноватые». Здесь ее не ставили много лет — и вот показали прочтение начала XXI века. Классическое, не испытанное радикальными приемами. Разве что другой актерской школой: на главную роль — актрисы Кручининой — приглашена известная вахтанговка Лидия Вележева. С премьерного показа — обозреватель «МК».

Этот шедевр в Доме Островского имеет давнюю историю: впервые «Без вины виноватые» сыграли через год после написания автором пьесы — в 1884 году, как бенефис актрисы Надежды Никулиной, выступившей в роли интриганки Коринкиной. Затем была постановка в 1908-м, где Кручинину играла Мария Ермолова, блистали артисты Рыжова, Рыжов, Ленский. А после революции, в 1930 году, уже студия Малого театра обратилась к пьесе, выведя на сцену своих будущих звезд — Пашенную, Гоголеву, Царева, Вечеслова, Ильинского… И потом на протяжении десятилетий не было в стране театра, который бы обошел своим вниманием эту удивительную мелодраму. В ней, как в античном театре, сошлись и трагедия, и комедия, а также знание самого театра и актерской психологии.

Свой спектакль мастер режиссуры Владимир Бейлис начинает как в немом кино: в синем, несколько нереальном свете на поворотном круге возникает гримуборная с зеркалами, костюмами на манекенах, париками на болванках. Фигура высокой, статной женщины в длинном, в пол, платье, как будто сошедшей с портрета Ермоловой, проходит вдоль павильона, останавливается и смотрит в глубину, где распахнута дверь, за которой пространство залито ярким, но холодным светом. Что там — огни рампы? Губительная бездна?..

Культура производства Малого театра на высоте: декорация представляет собой вращающийся павильон (художник Виктор Герасименко), при очередном повороте которого открывается новый интерьер — бытовой ли, очень скромный в первом акте и роскошный во втором, театральный ли, причем только со стороны кулис. Сначала — из прошлой жизни барышни Любы Отрадиной, не помышлявшей об артистической карьере, а затем — актрисы Елены Ивановны Кручининой, в девичестве как раз Отрадиной.

И самая первая сцена после пролога разыграна четырьмя молодыми артистами так, что сразу становится понятно: это школа Малого театра, а никакая другая. Такая милая, в подробностях, старина, но она — не синоним старомодности. Горничная Аннушка (А. Горячева) суетливо хлопочет вокруг своей барышни Отрадиной (А. Осипова, студентка Щепкинского училища), и все-то в комнате этой славно, ничто не предвещает беды, вот только с зеркалами, занимающими часть стен с красивой обивкой, что-то не то: они в трещинах все, какой бы поворот ни делал павильон. Так и жизнь Любы Отрадиной в один день не то что треснет, а перевернется и как будто кончится.

Воистину античный сюжет: мать потеряет малолетнего сына, не будет знать, где он похоронен, от отчаяния найти могилку ребенка переменит судьбу, поступив на сцену и переменив одну говорящую фамилию (Отрадина) на еще более говорящую (Кручинина), добьется славы. И… все же обретет сына. А фраза: «Так выпьем за матерей, которые бросают своих детей!» — давно стала крылатой. Как и та, что любят повторять даже не актеры: «Мы актеры, наше место в буфете». Во всяком случае, премьерная публика отозвалась на нее дружными аплодисментами.

Вторая часть первого акта и практически весь второй акт отданы театру. Островский, прекрасно знавший закулисную сущность с ее мелким тщеславием, амбициями, с жертвами во имя, взлетами, успехом и головокружительными падениями, написал замечательные роли служителей Мельпомены, к тому же провинциальных. Величие и благородство театра представлено у него в лице приезжей знаменитости Кручининой, которой противостоит сомнительная изнанка театра в лице интриганки Коринкиной (П. Долинская) и бесхарактерного первого любовника Миловзорова (А. Вершинин), использовавших против Кручининой в качестве «инструмента» безродного неудачника Гришку Незнамова (М. Путинцев) и запойного Шмагу (В. Дубровский) на амплуа комика-простака.

На трагическом и комическом полюсах в спектакле замечательно существуют Лидия Вележева в роли Кручининой и Владимир Дубровский в роли Шмаги. Кстати, Вележева в свое время у себя в Вахтанговском играла в одноименной постановке Петра Фоменко Отрадину. Теперь на сцене Малого она — Кручинина. Сдержанная, с достоинством знаменитости и затаенной глубинной болью, которую никому не показывает, но она предательски прорывается у актрисы в невольном жесте, в пластике. Первая встреча Кручининой с Незнамовым и Шмагой, пришедшими к заезжей знаменитости качать права во взвинченном, подогретом алкоголем состоянии, построена как комическая, но актриса находит в ней свою особую интонацию. Сразу вспомнилась ее Настасья Филипповна в сериале «Идиот», хотя Кручинина у нее совсем другая, но глубокий голос, пронзительный взгляд темных, как опасный омут, глаз… Вележева большая трагическая актриса, вписавшаяся в ансамбль Малого.

Шмага у Дубровского — потешный злобноватый клоун, почти что Пеннивайз из «Оно», только без грима и не душегуб. Знает, как подавать текст, чтобы сделать из него репризу и уйти на аплодисментах. Показательный контраст для своего юного, безродного и страдающего, точно ребенок, друга Незнамова. Дубровский четко выдерживает жанр.

Марина Райкина, «МК», 05.03.2025

Кто устал от новомодных интерпретаций классики, пусть смело идёт сюда: получит удовольствие.

В новом спектакле Владимира Бейлиса «Без вины виноватые» - никакого трюкачества, здесь по-честному сделанные психологические актерские работы, роскошные декорации (художник Виктор Герасименко), немало юмора. Однако старомодным этот спектакль не назовешь.

Странно, что сам Островский назвал эту пьесу комедией, хотя современники отзывались о ней так: даже самые жестокосердные зрители не могли сдержать слез. Что же это за комедия, на которой публика плачет?

Думается, секрет определения «комедия» в том, что в основу пьесы положен избитый сюжет бедного «найденыша», которого спустя 17 лет мать узнает по медальону... Уже в XIX веке эту фабулу иначе как пародийную, обкатанную в тысячах историй, воспринимать было нельзя. Но - хорошо смеяться рассказчику. А каково тому, кто является персонажем?

Постановщики спектакля вслед за Островским используют эту двойную оптику, потому и герои спектакля получаются по-человечески убедительны в самых невероятных обстоятельствах. Вот юная и бескомпромиссная Люба Отрадина (Арина Осипова), вся растворенная в любви к своему милому - не видит, не хочет замечать его очевидной лжи. Вот Нил Стратоныч Дудукин (Андрей Чубченко) - меценат, готовый разбиться в лепешку ради счастья окунуться в театральное закулисье. Трогательный хитрован и алкоголик театральный комик Шмага (Владимир Дубровский), провинциальная прима-интриганка Коринкина (Полина Долинская), пафосный «герой-любовник» Миловзоров (Александр Вершинин). Вся эта актерская братия - нелепая и не очень счастливая - необыкновенно мила автору. Потому что «про театр»? Да, но не только.

Дерганый, истеричный, похожий на трудного подростка Незнамов (Максим Путинцев) цепляет и горячим темпераментом, и какой-то очень юной жаждой справедливости, и обостренным чувством собственного достоинства, то и дело, впрочем, попираемого жизненными обстоятельствами.

Владимир Бейлис признается, что у постановщиков была идея повторить сюжет Островского - пригласить известную актрису из другого театра на главную роль, чтобы возникла сама атмосфера произведения. А потому в спектакле образ Кручининой создаёт приглашенная прима - ведущая артистка Вахтанговского театра Лидия Вележева. Красивая, утончённая, убедительная в самых острых трагических сценах, она здесь и впрямь, как звезда, упавшая с неба. И её искренняя доброта к ближнему - не показная благотворительность, а сердечный порыв.

Пожалуй, именно в судьбах этих двоих стоит искать главную тему спектакля. Она - не про мелодраматическую фабулу нашедших друг друга мать и сына. И даже не про силу материнской любви. Она - про волшебную силу искусства. Ведь почему так хороши на сценах своих театров Кручинина и Незнамов? А страдали много. Увы, это так: искусство питается страданием. Только из своей души, из пережитого, можно вынуть то, что потом явится публике. Есть и обратный процесс: пережитые беды и горести преодолеваются только искусством. Оно сообщает нашим печалям иной регистр - возвышенный, утешающий.

Эта мысль, только по-иному явленная, звучит и в комических сценах спектакля. Вот Шмага на приеме у Дудукина жаждет похмелиться. А к столу гостей все не зовут и не зовут. Хоть на Луну вой! Он и воет, привлекая к этому незамысловатому актерскому этюду своих товарищей - Миловзорова и Незнамова. Казалось бы, глупость, ерунда! Но отчего-то всем троим становится от этой шалости легче... В спектакле немало таких режиссерских находок, не заявленных Островским.

И на вопрос Незнамова: «Мама, а где отец?» Кручинина отвечает: «Твой отец не стоит того, чтоб его искать... Нашим счастием мы с ним не поделимся. Зачем тебе отец?».

Какой прелестный открытый финал! Какой простор для дальнейших размышлений! В сущности, Незнамов, хоть и получает фамилию, состояние и любовь матери-звезды, останется безотцовщиной, что по меркам XIX века всё равно что незаконнорожденный. А по меркам XXI века эту семью сегодня назвали бы «психологическим инцестом», где властная мать всю свою любовь сосредоточивает исключительно на одном мужчине - своём сыне. Можно ли назвать это счастьем?

Ольга Штраус, «Российская газета», 26.02.2025

https://rg.ru/2025/02/26/princip-najdenysha.html?y...

Классический прием драматургов конца XIX — начала XX веков — вкладывать в уста главной героини промыслительный девиз. «От радости не умирают», — таковы последние слова главной героини классической пьесы Островского 1883 года, в очередной раз поставленной на сцене Малого театра.

Режиссеру В.М. Бейлису удалось достучаться до сердец зрителей, поскольку он развил мысли драматурга о происхождении зла в том ключе, в котором их в свое время ставил перед религиозными философами Фома Аквинский.
В небезызвестном произведении классика французского детективного жанра Александра Дюма-старшего «Граф Монте Кристо» разрабатывается схожий сюжет, который становится краеугольным камнем в развитии всей повествовательной линии и в раскрытии вопроса, как далеко человек может зайти в творении зла, скрываясь от сил добра.

Помните, как младенца, ещё живого, зарывают в гробике в саду у хозяйки гостиницы? Потом молодой человек превращается в ключевую фигуру возмездия, приводящую к самоубийству генерального прокурора Франции на судебном заседании.

Тема брошенного ребёнка блестяще раскрывается дуэтом Лидии Вележевой и Василия Зотова: горе безутешной преданной матери, лишенной любимого дитя, и цинизм бессердечного отца-предателя, избавившегося от сына. Несчастный, выросший без родительской любви Григорий Незнамов (его образ реализует Михаил Мартьянов), подсознательно хранит в себе материнскую любовь, но его съедает горечь от отцовского поступка. Мать лечит его душу, и оба благородных сердца обретают радость бытия. Благородные сердца, они решают забыть о мучителе и отказаться от возмездия.

Лидия Вележева виртуозно раскрывает перед зрителем благородную женскую душу, её творческий потенциал и высокое материнское предназначение. Михаил Мартьянов рисует перед нами горячего, искреннего молодого человека, который в глубине чистой души по-прежнему открыт добру. Через его грубоватую форму мы видим благородное содержание, которое в финале мгновенно открывается счастью воссоединения.

Параллельно развивается сюжетная линия, раскрывающее всё философское полотно: бытование дворянской среды пореформенной поры, после 1860х годов в России. Здесь мы видим бесподобные образы опустившегося Шмаги, артиста провинциального театра, в яркой подаче В.А. Дубровского и Нила Стратоныча Дудукина, шагающего в ногу со временем, которого бесподобно и характерно представил Андрей Чубченко.

Малый театр как никакой другой «набил руку» (но не оскомину!) на постановке классических произведений Островского. Но на этот раз демонстрация уровня высокого профессионализма, любви к театру и наследию Соломина превзошла все ожидания — известный сюжет раскрывается по-новому, и благодаря вневременному духовному его развитию, представляется современным.

В сегодняшней постановке всё было близко к совершенству: игра актёров, декорации, костюмы, музыка и бережное, трепетное отношение к традиции. Ни на йоту, ни на пол вздоха театр не отступает от высоких классических традиций русского драматического театра, сохраненного и донесенного в открытых ладошках на протяжении всего творческого пути гениальным русским театральным деятелем — Юрием Мефодьевичем. Ни до, ни после у нас не было такого уровня актёра, режиссера, русского патриота и такого отношения к театральной школе.

Что и говорить, каждый раз, когда я иду смотреть произведение, я иду с чувством пробегающего по спине холодка. Что я увижу на этот раз?
Чувство облегчения, радостный выдох посетил меня уже в первом акте пьесы. Но во втором акте во всех 9 сценах, написанных блестящим русским языком Островского, мы испытываем счастья от прикосновения к русской духовной жизни, её базовым ценностям, которые мы можем теперь видеть гарантированно только со сцены Малого.

В буфете я пообщался с семьей провинциального священника из 8 человек. На лицах молодой поросли этой семьи я увидел улыбку от прикосновения к прекрасной русской культуре, русской истории, которая как в резервации ещё существует в пределах замечательных декораций Малого. А куда ещё может поехать такая семья, как не сюда, куда каждый день стремятся идти русские люди.

Я разговаривал с Юрием Мефодьевичем о значении театра как единственной скрепы русского духа и русской традиции, которая существует вопреки катаклизмам общественной жизни за стенами театра. Промыслительный разговор о том, будет ли театр актором общественной жизни, или тем кристаллом, где будет отражаться квинтэссенция русского духа — на этот вопрос не могли ответить философы, но Малый театр ежедневно показывает направление, как это осуществить.

«Без вины виноватые» — это не просто сатира на низкие страсти провинциальной жизни, но манифест русского духа, зовущего русских людей к возрождению и осознанию себя как самоценных, самодостаточных носителей великой русской культуры.

На зрителя благодаря актёрам и авторам сценической постановки Владимира Бейлиса спускается благодать. Она дарит огромное удовольствие людям, стремящимся идти в ногу с прогрессом, смело и уверенно смотря в смутное завтра, видя свет в конце тоннеля.

Андрес Ландабасо Ангуло, «Э-Вести», 01.03.2025

https://e-vesti.ru/ru/ot-radosti-ne-umirayut-preme...

О чём спектакль

Разбитая жизнь

К Любови Ивановне Отрадиной (Арина Осипова) приходит в гости её жених Григорий Львович Муров (Иван Трушин). Хоть он пока и в статусе жениха, но у пары уже есть ребёнок, которого где-то втайне нянчит кормилица. Любовь Ивановна между восторгами от встречи интересуется, когда же изменится её положение и они с Григорием Львовичем перестанут скрываться. Пока он мялся и подбирал слова, чтобы сообщить ей какую-то важную весть, в гости к Любови Ивановне явилась её давняя подруга по гимназии Таиса Ильинишна (Дарья Новосельцева). Жених при известии о её визите в страхе скрылся в соседней комнате, а недавно получившая наследство Таиса Ильинишна принялась хвастаться предстоящей свадьбой и подвенечным нарядом. Добрая Любовь Ивановна искренне разделяет энтузиазм подруги, пока неожиданно не выясняется, что та собирается замуж именно за её жениха. Поражённая этим известием как громом, Любовь Ивановна прогоняет Григория Львовича, а вскоре получает и известие о том, что её ребёнок умер.

Через много лет известная актриса Елена Ивановна Кручинина (Лидия Вележева) поражает публику и коллег по сцене своей гениальной игрой. В частных беседах она признаётся, что когда-то у неё умер младенец, а жених её предал. Гениальная актриса – и есть та самая Любовь Ивановна, когда-то сменившая имя. Вдруг случайно она узнаёт, что её ребёнок, скорее всего, выжил и был отдан на воспитание её женихом неизвестной семье. К ней приходит с букетом и восторгами перед её талантом ставший "важным лицом в губернии" тот самый Григорий Львович и получает гневный вопрос, где же её сын...

Впечатления

Гостья на чужой сцене

Сегодня повороты сюжета пьесы Александра Николаевича Островского выглядят как типичные элементы мыльной оперы: умерший оказывается живым, лучшая подруга похищает жениха, оказавшаяся на дне жизни девушка взлетает к её вершине, злодеи наказаны, плачущие утешились, а бедные разбогатели. Вероятно, во времена Островского и главная героиня – пережившая удары судьбы, но сумевшая воскреснуть к новой жизни одинокая женщина – тоже смотрелась не так архетипично, как сегодня, ведь в этом был новый для патриархального общества феминистский элемент, – как и новым было изображение положительной героини, юной девушки, которая рожает ребёнка вне брака. Поэтому авторы современной постановки сталкивались с опасностью создать намёк на что-то вторичное в свете бесконечно воспроизводящих друг друга многочисленных аналогичных сюжетов сериальной кинопродукции.
Но от того, что в этой истории собрано так много знакомых современному зрителю мотивов, как ни странно, её ценность не снизилась, а наоборот: вся она сосредоточена в языке пьесы и актёрской игре, лишний раз доказывая, что часто гораздо важнее не предмет обсуждения, а форма его подачи. Впрочем, предмет обсуждения не менее важен, о чём напоминает режиссёр-постановщик спектакля Владимир Бейлис:
"Вы видите, как сейчас в обществе относятся к семье, к матери, к отцу, какие жуткие случаи мы видим по телевидению. Что происходит у нас в обществе! Это тоже волновало нас, когда мы приступали к работе. Преданность матери, которая освещает весь этот спектакль любовью к сыну, – неужели сегодня это не волнует наших зрителей? Конечно, волнует".
Материнские чувства одинаково ярко удались как студентке Щепкинского училища Арине Осиповой, по щекам которой буквально струились потоки настоящих слёз, так и заслуженной артистке России Лидии Вележевой, которая не единожды довела до слёз своих зрителей.

Владимир Бейлис, режиссёр-постановщик: «Инициатором постановки был Юрий Мефодьевич Соломин, заразивший меня мечтой воплотить эту пьесу на сцене. На протяжении нескольких лет работы над текстом менялись подходы, но тема материнской любви, волновавшая тогда, осталась».

Спектакль, в котором затрагивается тема актёрской профессии, всегда содержит потенциал для самоиронии и одновременно становится своеобразным индикатором для тех, кто на сцене, насколько сильно они любят своё дело: как правило, чем искреннее это чувство, тем правдивее и смешнее может получиться. В этом смысле к блестящему ансамблю исполнителей ролей провинциальных артистов (Полина Долинская, Александр Вершинин, Владимир Дубровский, Максим Путинцев) добавился и вовсе оригинальный ход. Роль приехавшей выступать на чужой сцене артистки Кручининой на сцене Малого театра исполняет приглашённая в спектакль актриса Театра имени Евгения Вахтангова Лидия Вележева, тем самым доводя достоверность происходящего на сцене до максимально возможной степени. Поэтому искренний смех вызывали реплики, подобные той, которую адресовал – уже точно и не скажешь, кому, Кручининой или Вележевой – герой Владимира Дубровского Шмага: «Вы – знаменитость, вы получаете за спектакль чуть ли не половину сбора; а ещё неизвестно, от кого зависит успех пьесы и кто делает сборы, вы или мы. Так не мешало бы вам поделиться с товарищами».

В этом мастерски найденном способе стереть границы между театром и жизнью и состоит исключительность и во многом успех этого спектакля у публики.

Фишки

Отражения и осколки

Основным мотивом для сценографического решения постановки стало зеркало, которое каждый раз раскрывает основную эмоцию и итог каждого действия. Так, в первом действии огромные куски разбитого зеркала стали стенами, за которыми постепенно исчезают со сцены все, кто разбивает жизнь главной героини; затем эта жизнь оказывается собрана из осколков и известная актриса Кручинина смотрится в большое целое зеркало; и в третьем действии между стен с завлекательными театральными афишами тоже затесалось одно разбитое зеркало – как символ возвратившегося прошлого.

Наталья Бабахина, газета «Метро», 26.02.2025

https://www.gazetametro.ru/articles/bez-viny-vinov...

На исторической сцене Малого театра дают Островского. Режиссер Владимир Бейлис поставил комедию в 4-х действиях «Без вины виноватые», главную роль сыграла заслуженная артистка России, актриса Театра им. Евг. Вахтангова Лидия Вележева.

Пьеса главного автора Малого театра, классика отечественной драматургии А. Н. Островского «Без вины виноватые» – одна из известнейших, она часто ставилась на отечественной сцене. Видимо, потому что близка самим актерам: в ней откровенно и придирчиво выведены нравы театрального мира, который со времен жизни Александра Николаевича мало изменился.

Владимир Бейлис рассказывает сочным языком великого драматурга о слабых и сильных сторонах закулисья, о попранных мечтах и спасительном дурмане театра, о сцене, ставший для героев судьбой.

В центре внимания новой постановки – образ сильной, благородной женщины, большой актрисы Отрадиной-Кручининой. Эта героиня – из тех волевых русских женщин, которые если и гнутся под ударами судьбы, то не ломаются, а удивительным образом возрастают духовно.

Лидия Вележева прекрасно передает свое понимание актерской природы, ощущение уязвимости и душевной оголенности служителей Мельпомены, сочетая в своей героине бесстрашие и аристократизм, комедийность восприятия момента и высокие трагичные ноты.

Владимир Бейлис сумел собрать в этом спектакле команду единомышленников разных возрастов, бережно хранящих великие традиции Щепкинской театральной школы. Это команда людей, искренне влюбленная в классический русский репертуарный театр в высочайшем его проявлении.

На сцене бок о бок работают заслуженные артисты России Андрей Чубченко (Дудукин) и Василий Зотов (Муров), народные артисты России Александр Вершинин (Миловзоров) и Владимир Дубровский (Шмага), заслуженная артистка России Юлия Зыкова (Галчиха) и студентка театрального училища им. М. С. Щепкина Арина Осипова (Отрадина), Полина Долинская (Коринкина) и Иван Трушин (Муров в молодости).

Сценографию и костюмы создал Виктор Герасименко. Мир театрального закулисья Островского, кажущийся со стороны идеальным, в прочтении художника прорезают острые гигантские осколки разбитых зеркал. В какой-то момент складывается ощущение, что зеркала покрылись сетью трещин от жара интриг и страстей, которые бушуют на сцене.

Над премьерным спектаклем работали композитор Кузьма Бодров и режиссер по пластике Елена Каралашвили.

От новой постановки в Малом театре остается приятное, почти поэтическое послевкусие. Самое время вспомнить слова Ивана Сергеевича Тургенева по поводу текстов Островского: «Эдаким славным, вкусным, чистым русским языком никто ведь не писал до него!.. Какая местами пахучая, как наша русская роща летом, поэзия!»

Андрей Булов, «Мой дом Москва», 25.02.2025

Произведение Островского, собственно, изначально предназначалось именно для Малого театра. Роль Незнамова была написана на Константина Рыбакова, роль Коринкиной — на Надежду Никулину. Премьера состоялась в 1884 году, постановка имела успех. После чего пьеса стала одной из самых репертуарных в русском театре.

Владимир Бейлис, ранее неоднократно соприкасавшийся с прозой Островского, в своих творческих поисках пошел интересным путем. Не секрет, что Малый театр неохотно приглашает на главные роли сторонних артистов. Но режиссер решил, что для поддержания атмосферы произведения правильно будет позвать на главную роль известной актрисы Кручининой замечательную артистку Вахтанговского театра Лидию Вележеву.

Действие спектакля Бейлиса разворачивается в маленьком провинциальном городке, куда Кручинина приезжает на гастроли. Когда-то она бежала отсюда от позора несчастной любви. Молодая женщина отдала своего незаконнорожденного сынишку на воспитание чужим людям и получила известие, что ребенок умер. И когда теперь на пути уже богатой и знаменитой Кручининой появляется талантливый, бесшабашный молодой артист, она искренне хочет помочь, принимает активное участие в его судьбе.

Пьеса «Без вины виноватые» Лидии Вележевой хорошо знакома. В родном Вахтанговском в 1993 году она уже играла в постановке Петра Фоменко молоденькую Отрадину – такова была в молодости фамилия Кручининой.

Чарующее закулисье театра, как и мир уютного провинциального городка, на сцене Малого театра созданы талантом художника-постановщика Виктора Герасименко. На вращающемся круге сцены то и дело возникают новые «объемы» – интерьеры богатых домов, сады, театральные гримерки… Старые афиши на стенах грезят о былых актерских победах. Роскошные одеяния дам гармонируют со старинной мебелью гостиных. Вазоны на полу украшены пышными букетами, которыми артистов осыпают поклонники. А гримерные столики намекают о нелегком актерском хлебе. Все эти детали отражаются и дробятся в многочисленных разбитых зеркалах на стенах, присутствующих повсюду. Словно подчеркивая, что театральный мир, кажущийся зрителям таким идеальным, при ближайшем рассмотрении готов рассыпаться на осколки и является великой иллюзией.

Осколки зеркал отражают человеческие страсти, кипящие на сцене в мире театрального закулисья: благородство здесь соседствует с вероломством, преданность – с предательством, зависть – с душевной щедростью, жестокость борется с состраданием, талант уживается на одной сцене с посредственностью.

Главную героиню пьесы, брошенную с ребенком на руках, не сломило предательство любимого человека: она сохранила сердечность, благородство и способность откликаться на чужую боль. Лидия Вележева в роли Кручининой демонстрирует вершины театрального мастерства. В финальной сцене ее героиня – само воплощение трагедии, отчаянный вопль без голоса, квинтэссенция материнской любви. Актриса буквально держит всю сцену. Держит молча (великое умение в театре молчать выразительно), пока ее партнер произносит свой главный монолог. Умытая слезами, она драгоценно выдыхает: «Это он», готовая упасть без чувств…

Сын Кручининой, как и мать, выбрал актерскую стезю. Григорий Незнамов (актер Максим Путинцев), ищущий правды молодой человек, своей истовостью чем-то очень похож на Кручинину. Незнамов, с детства отмеченный клеймом «подзаборника», видевший в свой адрес лишь насмешки, вдруг встречается с подлинным благородством, ничего не требующим взамен. Это обезоруживает, выбивает почву из-под ног, переворачивает всю жизнь, смывает очистительной исповедальной волной циничное восприятие мира.

Участники спектакля «живут» на сцене в привычной театральной стихии, точно зная (в силу своей профессии), о чем говорят и что хотят донести до зрителя, – отсюда аплодисменты, вспыхивающие буквально после каждой сцены. В спектакле Малого каждый артист ансамбля абсолютно самобытен и великолепен.

Конечно же, обращает на себя внимание Нил Стратоныч Дудукин в подаче заслуженного артиста России Андрея Чубченко. Этот «богатый барин» является тем самым человеком, которого Пушкин когда-то окрестил «почетным гражданином кулис». Нил Стратоныч в курсе всех театральных новостей. «Меценату, просвещенному покровителю искусств и всяких художеств!» – с почтением приветствует его старый артист Шмага.

Образ Шмаги – человека житейски мудрого и безалаберного, умеющего точно подмечать то, что другим незаметно, нелепого в своем постоянном желании выпить (н. а. России Владимир Дубровский), восхищает не меньше. Самоироничные высказывания Шмаги – «Мы артисты, наше место в буфете» или «Да уж я постоянно один сорт курю… Чужие» – сродни пословицам. В подаче Дубровского Шмага ведет себя развязно, на грани шутовства. При этом он может вдруг выдать заветное:«Артист… горд!»

Покоряет работа красавицы Полины Долинской, сделавшей свою героиню, интриганку Коринкину, женщиной яркой, манкой, завистливой к чужому успеху и предприимчивой.

Заслуженный артист России Василий Зотов наделил Мурова всеми отталкивающими чертами холодного дельца, достигшего сомнительным путем высокого общественного положения.

Запоминается в образе Галчихи з. а. России Юлия Зыкова. Словно спившаяся бомжиха, с растрепанными волосами и характерными черными кругами вокруг глаз, Галчиха признается, что мальчик-то Кручининой не умер, а выздоровел. Инициатором же письма матери о смерти сына был Муров – настоящий отец ребенка.

В спектакле прекрасно работают народный артист России Александр Вершинин, Михаил Зубарев, студентка ВТУ им. М. С. Щепкина Арина Осипова, Иван Трушин, Дарья Новосельцева, Анастасия Горячева.

Постановка в Малом заявлена как комедия, но при этом все характерные мелодраматические черты в ней сохранены и приобретают исповедальное звучание. Зритель смутно ощущает, что в чарующем театральном зазеркалье очень легко заплутать между настоящим и иллюзорным. А после общения с героями Островского особенно высоко начинает ценить мастерство артистов, убеждаясь воочию, как много им приходится «подкладывать» из собственной жизни в каждую роль, чтобы образ выглядел достойно.

Короче, «Без вины виноватые» – очередная история вне времени. В ней день сегодняшний складывается из осколков судеб героев Островского в красочную картину. Почти как в детском калейдоскопе.

Елена Булова, «Московская Правда», 24.02.2025

https://mospravda.ru/2025/02/24/731665/

Дорогие друзья!

В новом театральном сезоне Малый театр продолжает встречи в рамках творческой программы для молодого поколения – «Диалог времён».

23 октября после просмотра спектакля «Физики» приглашаем зрителей спектакля, молодых людей до 30 лет (в том числе студентов и школьников с родителями), на встречу с артистами и режиссером для обсуждения спектакля.
Во встрече примут участие: главный режиссёр Малого театра, заслуженный артист России Алексей Дубровский, народные артисты России Александр
Клюквин и Владимир Дубровский, артист Никита Панфилов.

Мы ждем зарегистрировавшихся зрителей после просмотра спектакля на Малой сцене Сцены на Ордынке в 21:45.

Зарегистрироваться на мероприятие

В дни празднования 225-летнего юбилея А.С. Пушкина Малый театр показал премьеру «Маленьких трагедий» в постановке главного режиссёра Алексея Дубровского. Казалось бы, зрители давно привыкли к тому, что эти пушкинские шедевры приходят на самые разные подмостки – классические и экспериментальные – целиком, по отдельности или полным «циклом», нередко дополненным «Сценой из Фауста», но, тем не менее, заполняют театральные залы. Хотя вряд ли в ожидании чуда: для многих почти наизусть знакомый текст, широко известные сюжеты… Смею предположить, что почти всегда влекут не только имена любимых артистов, занятых в той или иной постановке, и не любопытство к некоему очередному эксперименту, а магия пушкинских строк, завораживающая красотой того самого «великого и могучего» русского языка, который уже почти покинул нас, оставив светлое воспоминание…

Спектакль Малого театра покорил с первых минут, ещё до начала «Скупого рыцаря», атмосферой тревоги приближения чего-то непоправимого, дыханием чумы. Оно повеяло мгновенно от направленных в зал рядов прожекторов, которые медленно уплыли под колосники, а вслед им появилась на сцене на фоне тёмно-серых кирпичных стен, замыкающих пространство, группа людей в чёрных плащах, в белых масках, схожих с дельартовским Чумным доктором. Их танец был подлинным искусством балета, взмахи плащей при кружении напоминали распростёртые над всем миром зловещие крылья. И возникало одновременное ощущение захватывающей красоты, изящества найденной точной формы, включения в контекст происходящего «Пира во время чумы» (не вошедшей в спектакль) и – страха ожидания… Изумительная хореография Антона Лещинского, мастерство молодых артистов и студентов Щепкинского училища заворожили зрительный зал не только утончённостью безукоризненной формы, но внятностью эмоций, отсылающих к «Пиру во время чумы» и – той благородной красотой, которой так часто недостаёт сегодня в театрах.

Художник Мария Утробина создала образ целого мира из замкнутого тремя стенами пространства, в котором один за другим появляются конкретные смертные грехи, уничтожающие не только окружающих, но едва ли не в первую очередь своих носителей.

Атмосфера «Пира во время чумы» как будто «распылена» в воздухе спектакля не только изысканной хореографией, музыкой Георга Фридриха Генделя, но и появлением из-под сцены, словно из преисподней, подвала Скупого рыцаря, заполненного сундуками; обеденного стола, за которым Сальери подсыпает яд в чашу Моцарта; статуи Командора… Нам явлены три смертных греха: алчность или корысть; гордыня, умноженная на зависть; сладострастие – пожалуй, самые «стойкие» во времени, не подверженные коренным изменениям на протяжении веков и так или иначе приводящие к трагедии, потому и воспринимаются в разные эпохи разными поколениями внятно.

… Луч света выхватывает на верхней ступени лестницы в глубине сцены сына Барона Альбера (Алексей Фаддеев), измученного невозможностью появляться на турнирах, жить одной жизнью со своими ровесниками из-за скупости отца. Рыцарский шлем пробит, взять деньги у Соломона невозможно, нужен заклад, даже вина не осталось, чтобы выпить… Растерянный взгляд Альбера, интонация разговора с Иваном – всё свидетельствует о предельном отчаянии юноши, о его готовности пойти на любое преступление, но как резко меняется лицо, как вспыхивают презрением и ненавистью глаза, когда Соломон (выразительная работа Владимира Дубровского) предлагает ему избавление от отца – склянку с ядом!.. Как минутное сомнение соблазняет мыслью вернуть Соломона, но невозможно совершить преступление. Лучше обратиться за помощью к всемогущему Герцогу.

Из-под сцены медленно появляется подвал, заставленный открытыми сундуками, полными сокровищ, и восседающий среди них Барон – на устах Василия Бочкарёва полуулыбка, заставляющая вспомнить слова Феофана Затворника о том, что «корысть есть ненасытимое желание иметь, или искание и стяжание вещей под видом пользы, затем только, чтобы сказать об них: мои». Только это – обладание – владеет всеми помыслами Барона. Прекрасный Мастер, Василий Бочкарёв ни на миг не изображает согбенного старца, которому пора уже освободить место на земле, его герой – человек, в котором ещё достаточно сил, чтобы преумножать сокровища, наслаждаться своей безграничной властью. На моей памяти едва ли не впервые слова Соломона подкреплены тем, что мы видим: «Барон здоров. Бог даст – лет десять, двадцать. И двадцать пять и тридцать проживёт он». И эта яркая краска придаёт известному сюжету странный, на первый взгляд, но и определённо фатальный оттенок. «Моё» - значит, неделимое, принадлежащее, словно от рождения данное свыше; то, что не подвластно ни возрасту, ни чину, что даёт ощущение вечной жизни. И невольно приходит на память «Холстомер» Л.Н. Толстого, где автор рассуждает о том, что «мой», «моя», «моё» определяют сущность человека, переставшего видеть разницу между одушевлённым и неодушевлённым. Когда осознаёшь это, выстраивается живая преемственность традиций гуманизма русской культуры и иначе воспринимаются слова:

Что не подвластно мне?
как некий демон
Отселе править миром я могу;
…
Мне всё послушно, я же – ничему;
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою: с меня довольно
Сего сознанья…

Василий Бочкарёв произносит их не просто упоенно, а вдохновенно, как оправдание собственного существования, словно на наших глазах молодея, воспламеняясь собственным величием. Но как же мгновенно он теряет его, как начинают бегать глаза, когда он, обдумывая каждое слово, пытается внушить Герцогу (Михаил Мартьянов принимает Барона на фоне театральной ложи и держится несколько театрально, что оправдано стилистикой спектакля): его сын гуляка, он даже пытался убить отца. И тогда наступает трагическая развязка – смерть Барона, которую, следуя логике постановки, возможно оценить как закономерное возмездие свыше тому, кто возомнил себя властелином мира. Хрестоматийные слова Герцога: «Ужасный век, ужасные сердца!» - прозвучат не приговором, а скупой, произнесённой без пафоса констотацией. Едва ли не на все времена. Бесшумно появится один из людей в чёрном и наденет на Барона белую маску – своеобразный атрибут завершившейся жизни, а двое других унесут безжизненное тело…

Словно по контрасту с сокровищами, укрытыми от посторонних глаз в подвале, на сцене предстанет роскошь цветов в корзинах, зеркало, предметы благородной и дорогой красоты, клавесин в доме Сальери. Всё это занимает лишь часть пространства, замкнутого серыми стенами. Он войдёт в это пространство в распахнутом халате, деловито возьмёт в руки лейку и будет поливать цветы, занятый своими мыслями не о музыке, которую «разъял как труп», постигая искусство, а о потаённом, но всё более властно вырывающемся из души:

Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
…
Никто! А ныне – я сам скажу – я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. – О, небо!
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений – не в награду
Любви горящей, самоотверженья,
Трудов, усердия, молений послан –
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?.. О Моцарт, Моцарт!

Михаил Филиппов, великолепный Мастер, много раз покорявший зрителей на сцене Московского театра им. Вл. Маяковского, на других сценах, на киноэкранах, недавно вступивший в труппу Малого театра, в роли Сальери предстаёт поистине неузнаваемым. Такая спокойная внешняя мощь при внутреннем иссушающем борении страстей исходит от его облика, от «проверки» созревшего решения камертоном, который каждый раз издаёт чистый звук, словно ответ на мысли Сальери, от разговора с собственным отражением в зеркале, - что становится не по себе. И невольно приходят на ум слова святителя Василия Великого, писателя и богослова: «… Хотя убоится суда, произнесённого за гордость, однако не может исцелиться от этой страсти, если не оставит всех помышлений о своей предпочтительности».

Непомерная гордыня, разъедаемая завистью к тому, кому всё дано от рождения свыше, без «трудов, усердия, моленья», словно физически душит, всё больше укрепляя мысль о том, что именно он, Сальери, призван:

Нет! Не могу противиться я доле
Судьбе моей: я избран, чтоб его
Остановить – не то мы все погибли.

Появление Моцарта (отличная работа Дениса Корнуха!) в сопровождении не Слепого скрипача, а весёлой компании людей в чёрном. Он танцует вместе с ними легко и изящно, а потом все они превращаются в воображаемого скрипача, играя на воображаемых скрипках. Именно это и становится последней каплей для Сальери: он достаёт «последний дар Изоры», яд, и, вновь проверив себя камертоном, принимает окончательное решение…

Поднимающийся из преисподней роскошно накрытый стол в трактире вновь вызовет неожиданную ассоциацию со стихотворением Г.Р. Державина, благословившего лицеиста Пушкина: «Где стол был яств, там гроб стоит…» И эта цепочка неожиданных и, казалось бы, невольно приходящих на память воспоминаний придаёт спектаклю Алексея Дубровского тот объём, что естественно вписывает его в контекст не только отечественной, но и мировой культуры.

Едва уловимые на бесстрастном лице Сальери последние сомнения; охваченное мыслями о «Реквиеме» печально-задумчивое лицо Моцарта, машинально играющего в бильбоке, почти залпом выпитая чаша с ядом – всё это говорит больше слов, заставляя зрительный зал дышать одним дыханием с героями в ожидании неизбежного. На Моцарта наденут белую маску и уведут за собой люди в чёрном, а Сальери привычным жестом возьмёт в руки камертон и, не услышав звука, будет настойчиво вызывать его. И страшно видеть человека, с ужасом вопрошающего себя: «И я не гений?» и продолжающего неистово, отчаянно бить по беззвучной «вилочке» камертона…

О последней части «Маленьких трагедий» на сцене Малого театра говорить сложнее. «Каменный гость» выстроен так же стильно, точно, как и две предыдущие истории, но… на фоне Барона-Бочкарёва и Сальери-Филиппова Дон Гуан Игоря Петренко проигрывает, в первую очередь, по части темперамента. Если вновь припомнить определения смертных грехов, нельзя не вспомнить священномученика Василия Кинешемского: «Нередко бывает, что человек не в состоянии думать более ни о чём другом: им всецело владеет демон страсти». Этого демона разглядеть в артисте не удалось: Игорь Петренко, принадлежащий к когорте любимых артистов кино, статный, красивый, казалось, если и одержим чем-то, то, скорее, не страстью, а надоевшей ему самому привычкой не пропустить мимо ни одну женщину, преумножая свою репутацию покорителя женских сердец. Искусно соблазняя Дону Анну (очень хороша Полина Долинская, проживающая по развитию сюжета медленное перерождение замкнутой чувством долга молодой женщины до интереса к незнакомцу, сменяющегося на наших глазах подлинной страстью), он действует более по распространённой славе развратника, нежели по власти демона, справиться с которой не может. И куда более темпераментными, яркими выглядят рядом с ним Лепорелло (Виктор Низовой), Дон Карлос, сдержанный лишь внешне (Александр Волков) и даже Монах (Сергей Еремеев), неистово стегающий себя плёткой в попытках усмирить чувство к прекрасной Доне Анне.

И всё же спектакль «Маленькие трагедии» по высочайшему уровню культуры; по стилю постановки; точности психологического режиссёрского решения и актёрского исполнения с глубоким проникновением в характеры вечных персонажей; изысканной красоте сценографии и костюмов; световому и музыкальному оформлению не для меня одной стал событием радостным и внушающим большие надежды.

Наталья Старосельская, журнал «Страстной бульвар,10», №1-271/2024

https://strast10.ru/

1 августа исполняется 55 лет служения Малому театру народного артиста России Владимира Алексеевича Дубровского.

Впервые ступив на прославленную сцену еще в студенчестве, он всегда оставался верен Малому театру. Блистательный характерный актер, апологет традиционного русского театра, за эти годы исполнил более 90 ролей. Владимир Алексеевич – один из ведущих артистов театра, способный украсить любую постановку. Сегодня его можно увидеть в спектаклях «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина, «Светит, да не греет» А.Н. Островского, «Физики» Ф. Дюрренматта, «Ретро» А.М. Галина, «Вишневый сад» А.П. Чехова, «Рождество в доме Купьелло» Эдуардо Де Филиппо и во многих других.

От души поздравляем Владимира Алексеевича с творческим юбилеем, желаем ему крепкого здоровья, бодрости духа и новых творческих свершений!

Дорогие зрители, в новом сезоне мы будем рады видеть вас на спектаклях с участием Владимира Алексеевича Дубровского, а сегодня мы предлагаем вам посмотреть запись его творческого вечера, прошедшего 26 июня 2017 года в Мемориальной квартире А.И. Сумбатова-Южина.

Пьеса «Светит, да не греет» Александра Островского, написана в 1880 году в соавторстве с Николаем Соловьевым была поставлена в Малом театре в том же году в бенефис Михаила Садовского. Вечная тема любви и предательства, психологическая глубина и самобытность персонажей пьесы в сочетании с непривычным для драматургии Островского трагичным финалом производили глубокое впечатление на зрителей конца ХIХ-го века, к тому же на сцене впервые зазвучала тема столкновения двух эпох. Недаром постановка «Светит, да не греет» вдохновила впоследствии Чехова на создание «Вишнёвого сада», где тема нарастающего социального конфликта получила дальнейшее развитие.

Спектакль Малого театра «Светит, да не греет» сезона 2023-2024 в постановке народного артиста России, лауреата премии правительства России, режиссёра Владимира Бейлиса выделяется захватывающим синтезом лирики, элементов трагедии, чувственных сцен, психологической драмы и тонкого юмора в сочетании с яркой и органичной манерой искреннего актёрского существования на сцене. Владимир Михайлович выбрал для постановки пьесу созвучную нашему времени: «Замечательных пьес у Островского много, но эта, созданная по сюжету Соловьёва, наверное, особая. «Светит, да не греет» увлекает не только вечной темой человеческих страстей, интересно в ней и то, как отражена многогранность человека, сколько в нас всего намешано: и плохого, и хорошего, но есть важный акцент: какой выбор делает человек, какие качества в себе культивирует?.. К тому же пьеса написана простым, понятным языком, что делает её близкой современному зрителю»

Светская красавица Анна Ренёва - девица тридцати лет, оставшись без наследства и без женихов после внезапной смерти покровительницы-тётки, приезжает из Парижа в свое родовое поместье с целью его продать. Повинуясь своему желанию найти поклонника для приятного времяпрепровождения, добивается внимания импозантного соседа – молодого и деятельного помещика Бориса Робачёва, который поддаётся чарам красавицы не сразу, ведь он искренне любит свою невесту - Олю и считает себя честным человеком. Далее происходит цепь событий, которые превращают историю любовного приключения Анны Ренёвой в большую трагедию: разжигая из любопытства горячее чувство, она в то же время боится силы возникающей страсти Бориса и отвергает его предложение. В то же время обманутая Оля, убедившись в предательстве своего жениха, с горя бросается в реку и тонет. Узнав о гибели Оли, Борис обвиняет в этом Анну, но Анна резко упрекает Бориса, ведь это был его осознанный выбор: забыть на время невесту! Осознав свою вину, Борис произносит страстный монолог покаяния, а затем вслед за Олей бросается с обрыва. Прекрасная пара влюблённых погибает в водовороте чувств и страстей, которые возникли с появлением циничной красавицы.

Актёрский состав спектакля состоит из признанных мастеров сцены, известных актёров и недавних выпускников ВТУ имени Щепкина. Это народные артисты России Владимир Дубровский, Виктор Низовой, Александр Вершинин, заслуженные артисты России: Петр Складчиков, Ольга Чуваева, Сергей Вещев, популярный актёр театра и кино Александр Волков, артисты Анастасия Дубровская, Галина Микшун, Аксиния Пустыльникова, Александр Никифоров, Екатерина Порубель, Владимир Алексеев, Варвара Шаталова, Полина Лоран, Дмитрий Кривошеев, Анна Шишкина. Актеры создают самобытные образы, ярко проживая чувства своих персонажей, каждый из которых обогащён точными психологическими чертами.

Появление на сцене народного артиста России Владимира Дубровского вносит в палитру спектакля иронично-комедийные краски, ещё больше оттеняющие трагедию человеческих отношений. Его немолодой персонаж с выразительной фамилией Худобаев, очарованный Анной Ренёвой, почему-то надеется на ответные чувства. И неподражаемое исполнение Дубровского заставляет сочувствовать его карикатурному герою. Более 50 лет замечательный артист служит на сцене Малого театра. За эти годы Владимир Алексеевич Дубровский исполнил 90 ролей классического и современного репертуара. Блестящий комедийный талант делает его сценические образы колоритными, полными тонких эмоций, что всегда находит отклик в зрительских сердцах. Как «смех сквозь слёзы» воспринимается зрителями нового спектакля и супружеская пара Залешиных в ярком исполнении Анастасии Дубровской и Александра Волкова. Народный артист России Виктор Низовой, обладающий заразительной энергией, в образе Дениса Дерюгина обаятелен и точен, его герой очень напоминает нынешних дельцов. Каждое слово звучного голоса актёра с выразительными интонациями долетает до последних рядов зрительного зала, что является традиционной чертой актёрской школы Малого театра: безупречная дикция на сцене, сильные голоса легко вовлекают нас в действие. Эпизодические персонажи спектакля тоже запоминаются, как созвучные нашему времени. Изящная Аксинья Пустыльникова в роли горничной Даши сумела оттенить своеобразное сочетание беспечности и расчёта своей героини, рядом с ней прообразом чеховского Фирса видится горестная пара дворовых старичков в исполнении Петра Складчикова (Ильич) и Ольги Чуваевой (Степанида).

На сценических подмостках Малого театра ещё раз открылся художественный мир русской драматургии - социально-содержательной, наполненной глубоким смыслом и живыми персонажами. Новая постановка проникнута психологизмом, бережным отношением к классике в сочетании с выразительными современными приёмами режиссуры, тонким чувством эстетики и меры, особенно в ярких любовных сценах. Драматизм сюжета подчёркивает лаконичная и в то же время поэтичная сценография художника спектакля Марии Утробиной (она же и автор костюмов, выполненных с пониманием характера каждого персонажа и с точным знанием исторической эпохи.)

С новой постановкой пьесы «Светит, да не греет» традиция русского психологического театра получает интересное развитие, лишённое шаблонов и обогащённое талантом ярких индивидуальностей.

Ирина Кумова

"Литературная газета", 8 января 2024 года

https://lgz.ru/article/vizit-nestaroy-damy/

15 марта в Малом театре (сцена на Большой Ордынке) состоялось возобновление спектакля «Сердце не камень» Александра Островского в постановке Владимира Драгунова. Одна из самых загадочных и необычных пьес драматурга, за всю свою сценическую историю не имевшая хоть одной по-настоящему легендарной театральной интерпретации, наконец, получила шанс заявить о себе и снискать любовь у публики. Правда, для этого пришлось поиграть с переменой времени действия.

Островский и модерн — казалось бы, что здесь может быть общего? Однако Владимир Драгунов вместе с художниками Марией Рыбасовой и Оксаной Ярмольник, композитором Григорием Гоберником создали концептуальный спектакль, в котором визуальная стилистика начала XX века удивительно гармонично сочетается со словом русского Шекспира. На сцене нет и намека на привычные интерьеры купеческого дома, вместо этого — шикарное убранство особняка Каркунова, вдохновленное творчеством Уильяма Морриса. А во втором акте вместо реалистического изображения бульвара под монастырской стеной — загадочный, зловещий лес на заднике. На протяжении всего спектакля сцена погружена в полутьму — душная атмосфера пьесы передается в том числе и через оформление. Костюмы безупречно красивы, правда, отсылают совсем не к Островскому, а скорее к Чехову. И это тоже не просто так — режиссер-постановщик Владимир Драгунов справедливо считает, что именно в этом произведении, как ни в какой другом драматург близок к эстетике Антона Павловича и даже Федора Михайловича Достоевского.

Отдельного слова заслуживает музыка — если в обычных постановках драматического театра она выполняет служебную функцию, то здесь она — на первом плане. Ее зловеще-угловатые интонации, сумрачный колорит плюс эпизоды, выраженные в хорале струнных составляют невероятный и максимально яркий саундтрек, не уступающий визуальной части и актерским работам.

Центральной темой постановки Владимира Драгунова стало, прежде всего, противопоставление порока и чистоты, порядочности и безнравственности. Даже для Островского, у которого эти мотивы поднимаются в каждом произведении, в «Сердце не камень» их контраст вырастает до космических масштабов. Еще один важный смысловой стержень спектакля — отношения человека с Богом. Разумеется, в советское время идеологические принципы не позволяли звучать ему в полную силу. И даже в фильме Леонида Пчелкина 1989 года, где заняты Иннокентий Смоктуновский, Олег Табаков, Елена Яковлева, эта тема рушится под напором слишком академично-реалистической картинки. Но в спектакле Малого театра она стала практически ведущей — за счет определенного переосмысления образа Веры Филипповны, которую здесь играют как стойкую, непоколебимую натуру.

Постановка, в отличии от экранного предшественника, динамична и развивается в сумасшедшем темпе — зритель с нетерпением ждет раскрытия главной интриги (хотя она здесь не одна): оставит ли Каркунов наследство своей молодой жене и выдержит ли Вера Филипповна его условие быть верной мужу всю жизнь, даже после его смерти? Один из последних эпизодов спектакля выглядит просто обезоруживающе: Вера Филипповна честно объявляет своему мужу, что ей не нужны миллионы Потапа Потапыча и что она пойдет замуж. Купец ошарашен, он собирается убить жену и направляет на нее пистолет. Но осознав благородство ее души и то, сколько горя за 15 лет брака он причинил ей, Каркунов бросается на колени перед Верой Филипповной. Незабываемое впечатление оставляет финал, придуманный режиссером — погружаясь в темноту Каркунов истово начинает молиться, а Вера Филипповна — выхваченная светом, постепенно как будто бы растворяется во мраке…

Конечно же «премьер», козырь этого спектакля — неповторимый Василий Бочкарев в главной роли. Его герой — не разваливающийся, живущий по архаичным купеческим понятиям старикашка-самодур (как его играли по традиции всегда — таким же он предстает в фильме 1989 года), а куражистый и обаятельный мужчина, любящий покутить по трактирам, но уже начинающий задумываться о вечном. За столь легкой и как будто бы несерьезной оболочкой скрывается человек, совершивший множество грехов. Каркунов держит взаперти жену уже пятнадцать лет, заставляя ее терпеть все свои прихоти. Он не думает о завтрашнем дне — лишь в финале герой Бочкарева прозревает и плачет от осознания того, как он вел себя в течение всей жизни.

Вера Филипповна в интерпретации Лидии Милюзиной — в прямом смысле святая девушка, живущая по христианским заповедям. Ее стержень — поддержка Бога, именно она не дает ей поддаваться всевозможным искушениям, которые подстерегают героиню повсюду. Актриса играет сдержанно, строго, оставляя все переживания и эмоции героини внутри. Лишь только один раз она позволит себе проявить беспокойство — когда Ераст придет к ней с разговором о том, что нужно жить для себя, а не для других, и предложит ей свои чувства…

Интересно увидеть актера Глеба Подгородинского в несколько необычным для него отрицательном амплуа. В «Сердце не камень» он играет племянника Потапа Потапыча, Константина, который мечтает забрать все наследство дяди себе. Этот мерзкий персонаж у Островского — пьяница, а в спектакле Драгунова — наркоман. Для совершения новых мерзких поступков он неоднократно в течении действия постановки высыпает из заветного перстня на руке порошок и втягивает его и таким образом, заводится. То, что он под чем-то видно по его неадекватной пластике, истерично-возбужденной манере разговора.

Роль приказчика Ераста можно исполнить по-разному: этакий бедный дурак, который ради денег готов сделать подлость и соблазнить жену Каркунова, затем искренне раскаивающийся в своем поступке; любящий Веру Филипповну молодой человек, желающий с помощью плана Каркунова-младшего, стать с ней ближе… Василий Зотов отказался от обоих вариантов прочтения. Его Ераст — ловелас, «красавец мужчина», которому под силу завоевать не только простодушную Ольгу, любящую интрижки на стороне (куражистая Наталья Калинина) жену Константина, но и сдержанную, недоступную Веру Филипповну. После осознания совершенного он раскаивается, да, но ему не веришь. А в финале спектакля, когда он уже разбогател и стал видным женихом, герой Зотова приходит к жене Каркунова и намекает на себя в качестве главного ее поклонника. Этот момент можно сыграть как истинную любовь героя, мечтающего быть с милой ему девушкой. Но Зотов не так прост, чтобы сыграть такую наивность. Тут он — искуситель, пытающийся отвести Веру от пути истинного.

Таким же демоном, только в женском обличьи предстает Аполлинария Панфиловна в гротескно-зловещем исполнении Анастасии Дубровской. Это не веселая купчиха Островского, а настоящий Мефистофель в юбке.

Колоритен выдающийся характерный актер Малого Владимир Дубровский в роли подрядчика Исай Данилыча, умного и изворотливого.

Самая необычная фигура пьесы Островского, которая вообще несколько выбивается из персонажей его творчества —странник Иннокентий, который на самом деле оказывается личностью из мира криминала. Этот антик — человек недюжинных «способностей»: может впихнуть в себя литры алкоголя и еды. А самое святое дело для него — обворовать кого-нибудь. Если раньше эту роль играли мужчины богатырского типажа, то в нынешнем спектакле Малого она досталась Дмитрию Кривошееву, обладающему стройной комплекцией тела. Зато актер берет харизмой, а не животом: этот уголовник украдет не только деньги, но и сердце — Кривошеев чертовски обаятелен.

Финал спектакля оставляет вопрос: за кого же пойдет Вера Филипповна? За Ераста? Очень навряд ли. Она точно не захочет вступать в близкие отношения с человеком, который однажды ее предал. Истосковавшаяся по любви героиня ждет достойного мужчину, который сможет подарить ей счастье. Ведь сердце — действительно не камень…

Филипп Геллер

"Без Фальши", 23 марта 2023 года

https://bezfalshi.ru/?p=6373

Дорогие друзья!

Вчера, 15 февраля, после спектакля «Физики» состоялась очередная встреча-обсуждение в рамках проекта «Диалог времен».

Участниками стали народные артисты России Александр Клюквин и Владимир Дубровский, приглашенный артист Никита Панфилов, исполняющий роль Иоганна Мёбиуса, а также режиссер спектакля – заслуженный артист России Алексей Дубровский.

Среди гостей были студенты МГУТУ им. К.Г. Разумовского, РАНХиГС, МГУУ Правительства Москвы, МПГУ, Литературного института имени А. М. Горького, МГЛУ.

Режиссер Алексей Дубровский поделился примечательными подробностями о пьесе Фридриха Дюрренматта и о деталях работы с этим драматургическим материалом. Артисты ответили на вопросы студентов, рассказав о собственном понимании героев, которых они исполняли. Обсуждение затронуло такие вопросы, как жанровую особенность пьесы и также основные темы «Физиков». Зрители поделились своими впечатлениямио постановке и соображениями о замысле, выразили благодарность режиссеру и исполнителям за спектакль.

Фоторепортаж Евгения Люлюкина

[GALLERY:674]

Дорогие друзья!

Предлагаем вашему вниманию видеозапись презентации книги Елизаветы Соломиной «Виталий Соломин. Мой круг на земле» из серии «Библиотека Малого театра» (19 декабря 2022 года, Малый театр, Новое Щепкинское фойе).

Напоминаем нашим читателям, что приобрести книгу можно в кассе Малого театра с 17:00 до 20:00 (цена - 1700 р.).

15 сентября на гастролях в Калининграде в спектакле "Физики" Ф.Дюрренматта роль Эрнста Генриха Эрнести первый раз сыграл народный артист России Владимир Дубровский. Поздравляем Владимира Алексеевича и желаем новых творческих успехов!

1 мая исполняется 75 лет народному артисту России Владимиру Алексеевичу Дубровскому. От души поздравляем Владимира Алексеевича с юбилеем и желаем ему крепкого здоровья, благополучия, бодрости духа и, конечно, новых творческих свершений на родных подмостках!

Написанная в середине 70-х годов пьеса «Ретро» имела огромный успех. Казалось бы, привязанная к внешним реалиям, эта мелодраматическая история не впрыгнет в новое время. Но в Малом театре режиссер Василий Федоров тактично убрал социальные конфликты, оставив историю трех пожилых дам и их потенциального жениха, ностальгирующих по прошлому.

Художник Андрей Сергеев поместил героев в пространство огромной квартиры, где громадная хрустальная люстра, подсвечники, скульптура, старинная мебель прячутся за задернутыми шторами – естественный свет может повредить вещи. Не только профессия антиквара, весь уклад жизни успешного зятя Леонида (Максим Хрусталев) и не менее успешной дочери Людмилы (Алена Колесникова) вызывают у Николая Михайловича (Владимир Дубровский) отторжение. История проста – два поколения не могут ужиться в одном доме, и система ценностей, и жизненный уклад слишком разные.

Герой Владимира Дубровского мечтает сбежать на волю, в деревню, – дети, напротив, хотят удержать его в городе. План прост – отца нужно женить, а, может, просто познакомить со сверстницами. И три неюных уже претендентки – бывшая медсестра Нина Ивановна Воронкова (Зинаида Андреева), балерина Роза Александровна Песочинская (Татьяна Лебедева) и работающая пенсионерка Диана Владимировна Барабанова (Ольга Чуваева) – должны прийти в строго намеченное каждой время. Только пришли они почти одновременно, возникла путаница в духе комедии положений, тем более что жанр актрисы чувствуют, характеры созданы и играются с естественным удовольствием. Но упрямый старик, не желающий понимать, что, собственно, происходит, в фарсе участвовать не собирается.

Дубровский играет простого человека, в меру сил борющегося за свободу – быть собой, жить по своим законам. Угрюмый и неласковый, он оттаивает постепенно, загоняя вглубь свою тоску-печаль. Его сострадание этим дамам с их комплексами, болезнями, проблемами не вырывается наружу. Для того, чтобы сострадать, герою Дубровского и делать-то ничего не нужно, просто пригласить пенсионерок с собой, пообещав покой и раздолье. А может, в этом и есть счастье?

Нина КАРПОВА, "Театральная афиша столицы", январь 2022

Сюжет пьесы Галина можно назвать душещипательным. Взрослая дочь (Алена Колесникова) после смерти матери перевезла своего пожилого отца из деревни, откуда родом, к себе в город. В городской квартире, обставленной, как в музее, громоздким антикваром, старику тоскливо и неприютно, поэтому предприимчивый зять, перекупщик старинных ценностей (Максим Хрусталев) берется найти ему спутницу на оставшийся отрезок жизни. Главная интрига – как из перевернутой гоголевской «Женитьбы». Одна за другой в квартире появляются невесты преклонного возраста. Хотя герой так и не женится, зато друга обретет в каждой…

Зеркальность перипетий первого и второго акта спектакля дает люфт для акварельного визуального решения. Режиссер Василий Федоров вместе с художником придумывают единственный, но точный сценографический «аттракцион» – зеркально переставляет к финалу декорации комнаты, которую Андрей Сергеев подробно и стилизованно обставляет – мелкие детали обстановки рассматриваешь на протяжении всего действия. Умеренность постановочных эффектов столь же обстоятельна, сколь и «невидима» на первый взгляд.

«Ретро» – редкий по театральности материал – в смысле ремесла. Сегодня почти ушла традиция писать пьесы для театра. «Хорошо сделанная пьеса», которая раскладывается на труппу, а выписанные роли – настоящий подарок для актеров, а особенно – актеров возрастных, где у каждого – яркая типажность, большой монолог и выходов, даже если один-два, зато каких! Малый – театр, где не тяготятся большой труппой, а думают о своих артистах. В «Ретро» целых три бенефисные роли (и не по одному составу) – и заслуженные артистки Малого театра наслаждаются возможностью царить на сцене.

Жанр лирической комедии не лишен наивности и предсказуемости: невесты, ровесницы-пенсионерки, приглашенные к «жениху» (народный артист Владимир Дубровский играет романтического простака-недотепу), ожидаемо сталкиваются, и их борьба за обещанное выгодное замужество и становится поводом рассказать о своей женской судьбе. Зрительское удовольствие публики на этом спектакле – именно в том, с каким актерским мастерством и психологической убедительностью на сцене выстраиваются портреты людей, так похожие на поколение наших бабушек и дедушек.

Взбалмошная, себялюбивая балерина Песочинская – Татьяна Лебедева с таким блеском и очарованием играет интриганку со стажем, что в ее героиню невозможно не влюбиться, хотя нутром понимаешь – крокодил в юбке. Ее главная соперница, с коей она отыгрывает вечный конфликт интеллигенции и народа, – медсестра дома скорби на пенсии. Сухонькая аккуратистка Нина Ивановна мужественно терпит всю фанаберию и развязную задиристость «творческой элиты», привычно соглашаясь на компромиссы, но не выпуская из цепких рук и свою линию. Сдержанная роль Зинаиды Андреевой замечательно раскрывается именно в дуэте. Третья ипостась женской души – у Ольги Чуваевой. Ее жертвенная (жизнь ради детей) Диана Владимировна, подрабатывающая на пенсии ночным вахтером, – воплощение чувства долга и справедливости. У Ольги Чуваевой, наверное, самый пространный монолог в ретромизансцене, когда актриса напрямую обращается в зал и говорит, не скрывая пафоса, но за размеренной, успокаивающей интонацией ее низкого голоса встает твердость и самоотверженность женщин ХХ века.

Елизавета Авдошина, "Независимая газета", 21 декабря 2021 года

https://www.ng.ru/culture/2021-12-21/7_8332_cultur...

Дорогие друзья!
Как мы уже писали, 10 сентября на сцене Калужского областного драматического театра спектакль Малого театра "Женитьба" открыл VIII Всероссийский фестиваль «Старейшие театры России в Калуге». Вашему вниманию предлагаем несколько сюжетов телекомпании НИКА-ТВ, посвященных этим гастролям.

26 февраля в спектакле "Вишневый сад" А.П.Чехова роль Фирса первый раз сыграл народный артист России Владимир Дубровский. Поздравляем и желаем новых творческих успехов!

Словно созданная для фильма итальянского неореализма, пьеса Эдуардо Де Филиппо «Рождество в доме Купьелло» играется в Малом театре в неожиданном ключе. Режиссер Стефано Де Лука решил оттолкнуться от слов драматурга, однажды подметившего, что пейзаж Неаполя похож на декорации, а его жители – прирожденные артисты. Используя прием «театра в театре», он выстроил на огромной сцене скромную квартирку типичной неаполитанской семьи, обнажив колосники и непарадную часть декораций (именно так в 1962 году была решена сценография в гастрольном спектакле Де Филиппо на сцене Малого театра). Магия закулисья особенно пленяет, когда на глазах зрителей участники спектакля ждут своего выхода, а затем делают шаг в сценическое пространство, начиная «жить» в своих ролях. В этом контексте история о чудаке Луке Купьелло (Василий Бочкарев), всю жизнь мастерившем рождественские вертепы, обретает совершенно иной смысл.

Кажется, герои тоже существуют в своеобразном вертепе, которым управляет Всевышний. Спальню Луки украшает репродукция «Святого семейства», в то время как его собственную семью святой точно не назовешь. Вокруг него кипит жизнь, прекрасная в своем несовершенстве. Рядом хлопочет любящая, но сварливая жена Кончетта (Евгения Глушенко), прижимистый братец Паскуалино (Владимир Дубровский) то и дело одалживает деньги, переросток сын Томазино (Александр Наумов) ворует и проказничает, а краса- вица дочка Нинучча (Ольга Абрамова) собирается уйти от богатого мужа Никола (Михаил Фоменко) к любовнику Витторио (Максим Хрусталев). Череда забавных недоразумений, обаятельная круговерть, которой наполнена постановка, лишена жанровой определенности: веселое здесь соседствует с трагическим, бытовое – с возвышенным. Спектакль проникнут рождественским настроением. Это уютная семейная история, сквозь которую просвечивает библейская притча про таинство рождения и смерти, жизни и любви, которую так сложно угадать в ее многочисленных ликах.

Алла Шевелева, "Театральная афиша столицы", декабрь 2020