Ольховский Виктор Родионович
Актер
Ольховский Виктор Родионович
Актер
ОЛЬХОВСКИЙ Виктор Родионович (1895- 22.7.1935) — русский советский актер. Заслуженный артист Республики (1932). Творческую деятельность начал в провинциальных театрах. С 1921 — актер Малого театра. Первые роли: Правдин («Недоросль»), Квазимодо («Собор Парижской богоматери» по Гюго). Яркий темперамент, психологическая глубина образов вскоре выдвинули Ольховского в число ведущих актеров Малого театра. Ольховскому принадлежит заслуга первого воплощения в Малом театре героев советской драматургии. Он играл Ивана Козыря («Иван Козырь и Татьяна Русских» Смолина), Краузе («Бойцы» Ромашова), Морозко («Разгром» по Фадееву), Хомутова («Огненный мост» Ромашова). Исполнил роль поручика Ярового в первой постановке пьесы Тренева «Любовь Яровая» (1926). Роли в классической драматургии: маркиз Поза («Дон Карлос»), Лейстер («Мария Стюарт»), Миловидов («На бойком месте»), Михаил Скроботов («Враги»), Беркутов («Волки и овцы»), Григорий («Плоды просвещения» Л.Толстого, 1932). Другие роли: Иван Грозный («Семь жен Ивана Грозного» Д.Смолина, 1925), Баррикадный («Жена» К. Тренева, 1928), Воронов «Вьюга» М.Шимкевича, 1930), артист Раузер («Смена героев» Б.Ромашова, 1930),
Как пишет Ю.А.Дмитриев в книге «Академический Малый театр. 1917-1944», «актер яркого темперамента и одновременно большой психологической глубины, Ольховский с большим успехом выступал в пьесах современных драматургов, умея показать точные бытовые детали, присущие именно его персонажам».
В спектакле «Семь жен Ивана Грозного» Д.Смолина заслуживал внимания В.Ольховский, исполнявший роль Грозного. В первом действии он еще совсем юный, нежно любящий молодую жену, баюкающий сына. Смерть жены потрясает Ивана, особенно когда он убеждается, что ее «извели бояре», интригующие и сватающие за царя своих дочерей. В последнем акте царь Ольховского представал не столько грозным, сколько безумным.
В знаменитом спектакле «Любовь Яровая» К.Тренева В. Ольховский играл роль поручика Ярового. У драматурга это был сложный характер, и актер не упрощал его. Кто он, этот поручик? У него не было ни заводов, ни поместий, он выходец из среды демократической интеллигенции. На первый взгляд кажется, что интересы белых он защищает только по идейным соображениям. Но это не так. В белой армии он потому, что обижен на народ, не принявший лозунгов партии эсеров, к которой он принадлежал, отказавшийся признать Ярового своим вожаком, избравший другой путь, чем он предлагал. В то же время ему глубоко чужды все эти генералы и полковники,
к нему с нескрываемым высокомерием.
Внешне Яровой — Ольховский был типичным интеллигентом с усами, бородкой. В том, как он носил френч, не было ничего военного. Вся манера поведения выдавала его студенческое прошлое. Яровой — неврастеник, чуть что — он переходил на крик. Объяснялось это отсутствием ясных перспектив и подлинных идей. Криком он сам себя успокаивал. В четвертом акте, расставаясь с полковником Малининым, Яровой кричал: «Мы еще будем бороться». И на вопрос «Кто это мы?» истерически выкрикивал: «Мы — народ!» Не то что он в это особенно верил, скорее, сам себя хотел убедить. В белой армии он метался как зачумленный. Трудно сказать, любил ли он теперь свою жену. Но то, что он хотел на короткое время вырваться из того кошмара, который его окружал,— несомненно. Поэтому его призывы к Любови искренни, правда, это не помешало ему пойти на открытое предательство: на арест рабочих и Кошкина, которых Яровая, сама того не подозревая, ему выдала.
Яровой Ольховского был чужим в обоих лагерях потому, что у него не было никакой продуманной политической программы, а это делало его в условиях острейших социальных конфликтов фигурой жалкой. С самого начала было очевидно, что он банкрот, и победа любой из сторон ему ровно ничего не давала. Критик был прав: «Даже то, что Яровой не сдается до конца, эмоционально рассматривалось зрителем как упрямство, а не твердость» (В. И. «Любовь Яровая» на сцене Московского Малого театра, с. 11). Драматург так определял этого героя: «Для Ярового характерно отсутствие внутренней силы. У него внутренняя слабость, беспочвенность, растерянность. Нельзя смешивать силу характера с внутренней силой» (Тренев К. А. Пьесы, статьи, речи, с. 537). Исходя из этой установки драматурга актер и проводил свою роль.
Как пишет Ю.А.Дмитриев в книге «Академический Малый театр. 1917-1944», «актер яркого темперамента и одновременно большой психологической глубины, Ольховский с большим успехом выступал в пьесах современных драматургов, умея показать точные бытовые детали, присущие именно его персонажам».
В спектакле «Семь жен Ивана Грозного» Д.Смолина заслуживал внимания В.Ольховский, исполнявший роль Грозного. В первом действии он еще совсем юный, нежно любящий молодую жену, баюкающий сына. Смерть жены потрясает Ивана, особенно когда он убеждается, что ее «извели бояре», интригующие и сватающие за царя своих дочерей. В последнем акте царь Ольховского представал не столько грозным, сколько безумным.
В знаменитом спектакле «Любовь Яровая» К.Тренева В. Ольховский играл роль поручика Ярового. У драматурга это был сложный характер, и актер не упрощал его. Кто он, этот поручик? У него не было ни заводов, ни поместий, он выходец из среды демократической интеллигенции. На первый взгляд кажется, что интересы белых он защищает только по идейным соображениям. Но это не так. В белой армии он потому, что обижен на народ, не принявший лозунгов партии эсеров, к которой он принадлежал, отказавшийся признать Ярового своим вожаком, избравший другой путь, чем он предлагал. В то же время ему глубоко чужды все эти генералы и полковники,
к нему с нескрываемым высокомерием.
Внешне Яровой — Ольховский был типичным интеллигентом с усами, бородкой. В том, как он носил френч, не было ничего военного. Вся манера поведения выдавала его студенческое прошлое. Яровой — неврастеник, чуть что — он переходил на крик. Объяснялось это отсутствием ясных перспектив и подлинных идей. Криком он сам себя успокаивал. В четвертом акте, расставаясь с полковником Малининым, Яровой кричал: «Мы еще будем бороться». И на вопрос «Кто это мы?» истерически выкрикивал: «Мы — народ!» Не то что он в это особенно верил, скорее, сам себя хотел убедить. В белой армии он метался как зачумленный. Трудно сказать, любил ли он теперь свою жену. Но то, что он хотел на короткое время вырваться из того кошмара, который его окружал,— несомненно. Поэтому его призывы к Любови искренни, правда, это не помешало ему пойти на открытое предательство: на арест рабочих и Кошкина, которых Яровая, сама того не подозревая, ему выдала.
Яровой Ольховского был чужим в обоих лагерях потому, что у него не было никакой продуманной политической программы, а это делало его в условиях острейших социальных конфликтов фигурой жалкой. С самого начала было очевидно, что он банкрот, и победа любой из сторон ему ровно ничего не давала. Критик был прав: «Даже то, что Яровой не сдается до конца, эмоционально рассматривалось зрителем как упрямство, а не твердость» (В. И. «Любовь Яровая» на сцене Московского Малого театра, с. 11). Драматург так определял этого героя: «Для Ярового характерно отсутствие внутренней силы. У него внутренняя слабость, беспочвенность, растерянность. Нельзя смешивать силу характера с внутренней силой» (Тренев К. А. Пьесы, статьи, речи, с. 537). Исходя из этой установки драматурга актер и проводил свою роль.
ОЛЬХОВСКИЙ Виктор Родионович (1895- 22.7.1935) — русский советский актер. Заслуженный артист Республики (1932). Творческую деятельность начал в провинциальных театрах. С 1921 — актер Малого театра. Первые роли: Правдин («Недоросль»), Квазимодо («Собор Парижской богоматери» по Гюго). Яркий темперамент, психологическая глубина образов вскоре выдвинули Ольховского в число ведущих актеров Малого театра. Ольховскому принадлежит заслуга первого воплощения в Малом театре героев советской драматургии. Он играл Ивана Козыря («Иван Козырь и Татьяна Русских» Смолина), Краузе («Бойцы» Ромашова), Морозко («Разгром» по Фадееву), Хомутова («Огненный мост» Ромашова). Исполнил роль поручика Ярового в первой постановке пьесы Тренева «Любовь Яровая» (1926). Роли в классической драматургии: маркиз Поза («Дон Карлос»), Лейстер («Мария Стюарт»), Миловидов («На бойком месте»), Михаил Скроботов («Враги»), Беркутов («Волки и овцы»), Григорий («Плоды просвещения» Л.Толстого, 1932). Другие роли: Иван Грозный («Семь жен Ивана Грозного» Д.Смолина, 1925), Баррикадный («Жена» К. Тренева, 1928), Воронов «Вьюга» М.Шимкевича, 1930), артист Раузер («Смена героев» Б.Ромашова, 1930),
Как пишет Ю.А.Дмитриев в книге «Академический Малый театр. 1917-1944», «актер яркого темперамента и одновременно большой психологической глубины, Ольховский с большим успехом выступал в пьесах современных драматургов, умея показать точные бытовые детали, присущие именно его персонажам».
В спектакле «Семь жен Ивана Грозного» Д.Смолина заслуживал внимания В.Ольховский, исполнявший роль Грозного. В первом действии он еще совсем юный, нежно любящий молодую жену, баюкающий сына. Смерть жены потрясает Ивана, особенно когда он убеждается, что ее «извели бояре», интригующие и сватающие за царя своих дочерей. В последнем акте царь Ольховского представал не столько грозным, сколько безумным.
В знаменитом спектакле «Любовь Яровая» К.Тренева В. Ольховский играл роль поручика Ярового. У драматурга это был сложный характер, и актер не упрощал его. Кто он, этот поручик? У него не было ни заводов, ни поместий, он выходец из среды демократической интеллигенции. На первый взгляд кажется, что интересы белых он защищает только по идейным соображениям. Но это не так. В белой армии он потому, что обижен на народ, не принявший лозунгов партии эсеров, к которой он принадлежал, отказавшийся признать Ярового своим вожаком, избравший другой путь, чем он предлагал. В то же время ему глубоко чужды все эти генералы и полковники,
к нему с нескрываемым высокомерием.
Внешне Яровой — Ольховский был типичным интеллигентом с усами, бородкой. В том, как он носил френч, не было ничего военного. Вся манера поведения выдавала его студенческое прошлое. Яровой — неврастеник, чуть что — он переходил на крик. Объяснялось это отсутствием ясных перспектив и подлинных идей. Криком он сам себя успокаивал. В четвертом акте, расставаясь с полковником Малининым, Яровой кричал: «Мы еще будем бороться». И на вопрос «Кто это мы?» истерически выкрикивал: «Мы — народ!» Не то что он в это особенно верил, скорее, сам себя хотел убедить. В белой армии он метался как зачумленный. Трудно сказать, любил ли он теперь свою жену. Но то, что он хотел на короткое время вырваться из того кошмара, который его окружал,— несомненно. Поэтому его призывы к Любови искренни, правда, это не помешало ему пойти на открытое предательство: на арест рабочих и Кошкина, которых Яровая, сама того не подозревая, ему выдала.
Яровой Ольховского был чужим в обоих лагерях потому, что у него не было никакой продуманной политической программы, а это делало его в условиях острейших социальных конфликтов фигурой жалкой. С самого начала было очевидно, что он банкрот, и победа любой из сторон ему ровно ничего не давала. Критик был прав: «Даже то, что Яровой не сдается до конца, эмоционально рассматривалось зрителем как упрямство, а не твердость» (В. И. «Любовь Яровая» на сцене Московского Малого театра, с. 11). Драматург так определял этого героя: «Для Ярового характерно отсутствие внутренней силы. У него внутренняя слабость, беспочвенность, растерянность. Нельзя смешивать силу характера с внутренней силой» (Тренев К. А. Пьесы, статьи, речи, с. 537). Исходя из этой установки драматурга актер и проводил свою роль.
Как пишет Ю.А.Дмитриев в книге «Академический Малый театр. 1917-1944», «актер яркого темперамента и одновременно большой психологической глубины, Ольховский с большим успехом выступал в пьесах современных драматургов, умея показать точные бытовые детали, присущие именно его персонажам».
В спектакле «Семь жен Ивана Грозного» Д.Смолина заслуживал внимания В.Ольховский, исполнявший роль Грозного. В первом действии он еще совсем юный, нежно любящий молодую жену, баюкающий сына. Смерть жены потрясает Ивана, особенно когда он убеждается, что ее «извели бояре», интригующие и сватающие за царя своих дочерей. В последнем акте царь Ольховского представал не столько грозным, сколько безумным.
В знаменитом спектакле «Любовь Яровая» К.Тренева В. Ольховский играл роль поручика Ярового. У драматурга это был сложный характер, и актер не упрощал его. Кто он, этот поручик? У него не было ни заводов, ни поместий, он выходец из среды демократической интеллигенции. На первый взгляд кажется, что интересы белых он защищает только по идейным соображениям. Но это не так. В белой армии он потому, что обижен на народ, не принявший лозунгов партии эсеров, к которой он принадлежал, отказавшийся признать Ярового своим вожаком, избравший другой путь, чем он предлагал. В то же время ему глубоко чужды все эти генералы и полковники,
к нему с нескрываемым высокомерием.
Внешне Яровой — Ольховский был типичным интеллигентом с усами, бородкой. В том, как он носил френч, не было ничего военного. Вся манера поведения выдавала его студенческое прошлое. Яровой — неврастеник, чуть что — он переходил на крик. Объяснялось это отсутствием ясных перспектив и подлинных идей. Криком он сам себя успокаивал. В четвертом акте, расставаясь с полковником Малининым, Яровой кричал: «Мы еще будем бороться». И на вопрос «Кто это мы?» истерически выкрикивал: «Мы — народ!» Не то что он в это особенно верил, скорее, сам себя хотел убедить. В белой армии он метался как зачумленный. Трудно сказать, любил ли он теперь свою жену. Но то, что он хотел на короткое время вырваться из того кошмара, который его окружал,— несомненно. Поэтому его призывы к Любови искренни, правда, это не помешало ему пойти на открытое предательство: на арест рабочих и Кошкина, которых Яровая, сама того не подозревая, ему выдала.
Яровой Ольховского был чужим в обоих лагерях потому, что у него не было никакой продуманной политической программы, а это делало его в условиях острейших социальных конфликтов фигурой жалкой. С самого начала было очевидно, что он банкрот, и победа любой из сторон ему ровно ничего не давала. Критик был прав: «Даже то, что Яровой не сдается до конца, эмоционально рассматривалось зрителем как упрямство, а не твердость» (В. И. «Любовь Яровая» на сцене Московского Малого театра, с. 11). Драматург так определял этого героя: «Для Ярового характерно отсутствие внутренней силы. У него внутренняя слабость, беспочвенность, растерянность. Нельзя смешивать силу характера с внутренней силой» (Тренев К. А. Пьесы, статьи, речи, с. 537). Исходя из этой установки драматурга актер и проводил свою роль.
Отзывы
Художественный руководитель Малого театра —
народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин
Партнеры
Информационная поддержка
Оценка качества услуг учреждений культуры
