Рецензия на спектакль "Маленькие трагедии" - Малый театр, 15 февраля 2018.
Елена Романова, Проза.ру
Страх за шесть сундуков золота, ставших роднее единственного сына. Страх сомнения в собственной гениальности. Страх бессилия перед грозной бедой... Большие страхи маленьких сердец рождают клевету, толкают на убийство друга, распаляют глупую браваду. Ужасный век, ужасные сердца!
Самая, пожалуй, цитируемая строка пушкинских "Маленьких трагедий" со сцены Малого театра не звучит. Из четырёх коротких пьес в спектакль вошли две с половиной. Режиссёр и исполнитель сразу трёх главных ролей Вячеслав Езепов пожертвовал "Каменным гостем" и двумя сценами из "Скупого рыцаря". Оставшийся же текст положил в основу действа из трёх картин, объединённых общей идеей.
Своеобразная притча о людских пороках, полная чувственной поэтики, ощутимо музыкальная внутренне. Мелодизм пушкинского слова, мастерское владение актёров голосом, интонацией, наконец, музыкальное оформление спектакля вместе создают особое звуковое пространство. Музыка - полноправный участник образного, выразительного, яркого (при всей мрачности сюжета) повествования.
Музыка в спектакле - метафора жизни. Она окрыляет и возносит ввысь, льётся чистым потоком света, озаряющего душу творца. Приходит тьма - и глухо, окостенело стучат молоточки вслед ускользающему живому теплу. Механический перебор клавиш провожает его.
Изящные, без лишней пышности костюмы и декорации. Блестящие ткани отражают свет, усиливая фактурность общей картины. Атлас и шёлк неброских тонов, увитое плющом венское окно. Гармонию строгой красоты нарушает графин ядовито-красного вина, тревожно яркий акцент, знак беды.
Беда Сальери в том, что он действительно талантлив. Бездарный "ремесленник" завидовал бы материальной стороне успеха - деньгам, карьере, почестям. Сальери не превзойти Моцарта, он знает это именно потому, что способен оценить уникальность его дара.
"Ты, Моцарт, бог, и сам того не знаешь;
Я знаю, я."
Сальери скуп на похвалу, для него незаслуженная награда сродни воровству. Возмущённый несправедливостью судьбы, он готов судить и казнить. Находится и повод. "Гуляка праздный" оскорбил святыню - позволил грубым пальцам слепого скрипача коснуться музыки, которой Сальери благоговейно служил всю жизнь. Вскользь зароненное Моцартом сомнение в гениальности злодея-друга избавляет того от последних колебаний.
Герой Вячеслава Езепова глубоко несчастен, но пытается уверить себя в обратном.
"...и больно и приятно,
Как будто тяжкий совершил я долг".
Долг исполняют, совершают грех. И тяжкий тоже грех, а долг печальный. В душе Сальери разверзается ад, чьё пламя не залить никакими слезами. Внутренняя борьба героя зрима, пугающа. Сложнейший образ очень тонко прочувствован актёром, собран из мельчайших нюансов. В "Скупом рыцаре" он развит и развёрнут. Барона так же гложет страх, что другому (пусть даже родному сыну) даром достанется сокровище, стоившее ему долгих трудов и лишений. И та же борьба с самим собой, и муки совести.
"Когтистый зверь, скребущий сердце, совесть,
Незваный гость, докучный собеседник,
Заимодавец грубый, эта ведьма,
От коей меркнет месяц и могилы
Смущаются и мёртвых высылают?.."
Жадность близка зависти по своей природе. В спектакле у героев двух "маленьких трагедий" ещё и общая ревность к молодости. О ней не говорят, но она сквозит во взгляде, в голосе Сальери и Барона. Конфликт личностей усугубляется конфликтом поколений.
В Моцарте Сергея Ефремова угадывается сам автор "Маленьких трагедий". Холерик, вдохновенный шалопай, подвижный, лёгкий, смешливый. Для него музыка - не ремесло, а воздух, как для Пушкина поэзия. Мир Моцарта населён гениями, он щедро причисляет к ним собратьев по искусству, не взвешивая ни таланты, ни заслуги.
Образ привлекательный, но достаточно ли глубокий? Неужели до слёз его смешит скрипка в руках незрячего, а не трактирная вариация оперной арии? Вот за клавесином Моцарт хорош. Ему гораздо больше к лицу лиризм, чем неуёмная резвость и кривляние.
В спектакле играют сразу несколько совсем молодых актёров. Все демонстрируют прекрасную выучку, пластичность, музыкальность. Аксиния Пустыльникова проникновенно исполняет балладу, Мари Марк и Дарья Новосельцева превращают танец в целую хореографическую пантомиму. Евгений Сорокин и Александр Наумов в небольших ролях не столь заметны, но не менее старательны.
Священник Василия Дахненко - гонимый праведник. Не только гении мешают людям жить. Он мудро отступает перед глухотой, оставляя речи для тех, кому они ещё помогут.
Порок торжествует над добродетелью, но спектакль заканчивается на громкой ноте. Гимн Председателя в действительности славословит жизнь. - Пусть человек слаб и грешен, тьма не беспросветна. Рождаются новые гении, и новая музыка звучит, и чьё-то слово утешает.
Рецензия на спектакль "Маленькие трагедии" - Малый театр, 15 февраля 2018.
Елена Романова, Проза.ру