Новости

ПЕЧАЛЬНЫЙ АНЕКДОТ

«Последний идол» в Малом театре

Майя Фолкинштейн, «Страстной бульвар, 10», №6-156/2014

Малый театр представил на сцене своего филиала спектакль по свежей, едва ли не только что вышедшей из под-пера драматурга-дебютанта, прозаика Александра Звягинцева пьесе «Последний идол». И это само по себе достойно внимания.

Во-первых, потому что афиша одного из старейших российских театральных коллективов до настоящего момента состояла сплошь из классики. К тому же Александр Звягинцев написал свое произведение специально для Малого театра. Вдобавок за осуществление его сценической версии взялся режиссер Владимир Драгунов, известный серьезным, если не сказать щепетильным подходом к отбору материала для своих постановок. А еще - в полном соответствии со своим первым, историческим образованием и особым пристрастием к текстам, посвященным отечественной истории. И случай с «Последним идолом» - отнюдь не исключение. Раз речь здесь тоже идет о конкретном историческом периоде.

Правда, период этот не такой уж давний. И о нем, наверняка, помнят большинство сидящих в зале зрителей.

Спектакль Малого театра - о том времени, которое с некоторых пор принято именовать «лихими девяностыми» (однако в программке почему-то указано, что действие спектакля происходит в наши дни), когда рушились идеалы, подвергались сомнениям признанные авторитеты и практически «по швам» трещал хорошо налаженный жизненный уклад.

Имеет смысл предположить, что Малый театр и режиссера Владимира Драгунова в пьесе Александра Звягинцева также привлекли ясно различимые в сюжете ассоциации с «Вишневым садом» А. П. Чехова.

Хотя, конечно, вдова высокопоставленного партийного чиновника Вера Александровна Иконникова (Татьяна Лебедева) - не помещица Любовь Андреевна Раневская. Но подобно чеховской героине она тоже оказалась растерянной перед обстоятельствами, перед необходимостью вместе с сыновьями Виктором (Глеб Подгородинский) и Максимом (Григорий Скряпкин) и внучкой Дуней (Ольга Плешкова) покинуть пусть не имение, а всего лишь дачу (фрагменты дома и детали обстановки воспроизводит на подмостках сценограф Мария Вольская), да и то ведомственную. Но в течение долгих лет она была для Иконниковых чем-то вроде «родового гнезда». Его героям Звягинцева, как и чеховским персонажам, надлежит освободить в связи с переходом в руки новых хозяев.

Публика застает Иконниковых за процессом сбора вещей, в ходе которого основным действующим лицам рассказанной Звягинцевым истории суждено будет пройти через ряд испытаний. Пережить почти предательство своих ближайших друзей - Геннадия Александровича Юсина (Владимир Сафронов) и его супруги Таисии Семеновны (Алена Охлупина), ставших уже практически хозяевами иконниковской дачи, затеять выяснение отношений и друг с другом, и даже с канувшим в Лету советским строем, на который младшие Иконниковы решат сваливать свои промахи и неудачи. Видимо, поэтому они в итоге захотят окончательно избавиться от спрятанного в кладовке основного символа той эпохи - бюста умершего хозяина дома, высокопоставленного партийного чиновника, решая этого «последнего идола»... похоронить. То есть вопреки сопротивлению Веры Александровны, с завидным постоянством возлагающей цветы к скульптурному изображению мужа, и сторожихи дачного поселка Клавы (Инна Иванова), которая испытывала к покойному нежные чувства, буквально закопать памятник в землю...

Эта ситуация похожа на анекдот. Но на анекдот печальный. Ведь с позиции сегодняшнего дня мы понимаем, что в ошибках человека зачастую никто не виноват, кроме него самого. Да и проблемы у Иконниковых начались не с открытием занавеса, а разлад между ними просто временно совпал с развалом советской империи. И между родными людьми уже давно нет никакой духовной связи, вследствие чего создатели спектакля Иконниковых жалеют.

Но, кажется, не считают их положение совсем безнадежным. Да, дома больше нет - он по задумке некой предприимчивой особы по имени Инга с говорящей фамилией Завидонова (Варвара Андреева) превращается в общежитие для наемных рабочих. Но Иконниковы-то живы, здоровы и, избавившись от мучившего их душевного негатива, они словно получают шанс изменить свою жизнь к лучшему, чтобы когда-нибудь произнести без иронического подтекста такие нужные и важные слова: «Мы же - семья».