Новости

КРАЙНОСТИ И БЕСКРАЙНОСТИ

«Село Степанчиково…» в Филиале Малого театра

Основное здание Малого театра до декабря закрыли на ремонт, но сезон театр не закрыл и очередную премьеру только что сыграли в Филиале на Большой Ордынке. «Село Степанчиково и его обитатели» – вторая работа в Малом театре молодого режиссера Антона Яковлева.

Театр рано почувствовал особую театральность «Села Степанчикова и его обитателей», в историю вошел и стал легендарным спектакль Художественного театра, поставленный Немировичем-Данченко, в Москве уже не первый год Фому Опискина играет в Театре имени Моссовета Сергей Юрский. В Малом театре эту главную роль – героя, имя которого давно уж стало нарицательным, – играет Василий Бочкарев. В спектакле помимо него заняты Виктор Низовой – он играет Егора Ростанева, отставного полковника, в имении которого и расцвел организаторский, литературный и все прочие таланты Опискина. В роли Ивана Мизинчикова – Глеб Подгородинский, еще один премьер Малого театра, из поколения 30–40-летних, но спектакль Антона Яковлева – это в первую очередь бенефис Бочкарева, возможно, кстати, и против воли режиссера. Глядя на сцену, честно говоря, не сразу поймешь, в какую же сторону звал актеров режиссер, зачем взялся за эту прозу, зачем согласился на такую вот конструкцию – лестницу, связывающую сцену полукругом, этакой дугой, которую так толком никто и не обыгрывает. Стоит – только место занимает.
(…)

О Подгородинском, о Низовом стоит сказать особо, но игра Бочкарева в «Селе Степанчикове...» – такая, что, кажется, каждую секунду его существования на сцене можно расписать на две-на три страницы, это – такое столпотворение мелочей жизни в каждую секунду сценического существования, что, честно говоря, в какую-то минуту начинаешь завидовать сам себе. Это какая-то фантастически предугаданная Достоевским и сыгранная во всех мельчайших подробностях азбука нейролингвистического программирования, интеллектуального наперсточничества, убеждения у всех на глазах и всех – в чем угодно, но главное – в своей, Опискина, сюжето- и мирообразующей роли. «Хотите знать, как я страдаю?! Спросите у Шекспира!» – Он улыбается, чуть слаще, чтобы сказать – совершенно естественно. Он – человек, да, совершенно живой и сегодняшний, как бы возвращенный в жизнь с карикатурных страниц, из персонажа Опискина, вновь ставший живым человеком, человечком Достоевского, но, точно подсвеченный в темной комнате свечою, вырастающий в страшного великана, которые, как верно заметила у Чехова Раневская, в жизни – пугают.

Как писал 200 лет назад один наш драматург одному великому русскому актеру: счастлив Княжнин, что живет в одно время с Дмитревским. Бочкарев не боится напоминать вполне реальных героев нашей жизни, ведь и Достоевский шутил, шутил на свой манер – недобро, даже зло: то вдруг скажет что-то, и кажется – похож на Мединского, даже слова – точно его, то вдруг взглянет этаким вечным Остапом Бендером, то, когда в финале садится на краешек сцены и просит не создавать ему монументов, доверительно сообщает, что, когда все кончится – поедет в Москву, лекции будет читать, внешне – совершенно мистически – напоминает Путина. Так злободневно в Малом прежде не принято было играть. Неужто Бочкарев?.. Или – не Бочкарев, а – Достоевский?

Григорий Заславский

Полный текст статьи можно прочитать на сайте «Независимой газеты»