Новости

ЗДАНИЕ НА ТЕАТРАЛЬНОЙ ПЛОЩАДИ

Татьяна Крупенникова, «Театральная жизнь» №2, 2010

Труппа Московского императорского театра обрела свой дом в 1824 году. Дом, ставший такой же неотъемлемой частью его истории, как великий М.С. Щепкин, драматург А.Н. Островский, удивительная театральная династия Садовских, трагическая актриса М.Н. Ермолова, актёр и режиссёр, педагог и театральный мыслитель А.П. Ленский, актёр, драматург, руководитель театра князь А.И. Сумбатов-Южин и многие другие, составившие славу Малого театра.

Идея восстановить центр города после пожара 1812 года и придать ему достойную форму витала в воздухе в 18-20-е годы XIX столетия и питала умы многих деятельных и талантливых людей, как часто бывает с нужными и своевременными идеями.
Осип Иванович Бове был замечательным представителем той плеяды талантов и тружеников, которые родились в семьях иностранцев, приехавших на работу в Россию. Данное при крещении имя Джузеппе, сын неаполитанского художника Винченцо Джованни Бова, работающего в Эрмитаже, вскоре поменяет на Осипа с неизменным отчеством Иванович. Москва не была городом его рождения, но станет городом труда, успеха и вечной славы. Погребён он также будет в Москве, которая столь многим ему обязана, на кладбище Донского монастыря. В годы Отечественной войны Бове участник ополчения. В 1814 году он был назначен главным архитектором, надзирающим за проектами и их «производством в точности по прожектированным линиям, а также выдаваемым планам и фасадам». Он состоит в «Комиссии для строения Москвы», стремясь придать ей величественный и стройный облик. Москва после пожара восстанавливалась невероятно быстрыми темпами, и не последнюю роль в этом сыграл организационный и художественный талант Бове. Под его неустанным вниманием проектировались главные площади города – Красная, Манежная, Петровская (с 1826 года Театральная), происходила планировка Александровского сада.
Работа на Петровской площади обещала быть сложной и обширной, предстояло создать из хаоса симметрию, из пересеченной местности площадь классических пропорций. Бове ставит себе целью построить ряд парных зданий, которые образуют площадь, достойную почетного соседства с историческим центром города.
В XVIII веке на месте, где стоит Малый театр, был топкий берег, через Петровскую площадь протекала река Неглинка. В конце столетия реку запрудили, появились набережные, но Неглинка долго ещё не желала уходить с лица города, и лишь в 1818 году была замурована в подземную трубу. С пленением реки беды, которая она несла с собой, не закончились. Десятилетиями вода заливала подвалы, подтачивала фундаменты зданий.
Ещё одним деятельным создателем театрального здания стал Д.В. Голицын, военный генерал-губернатор Москвы, а с 1823 года главный начальник московской театральной дирекции. Московский театр отделился от Петербургского, и обрел право соперничать со столицей. Князь Голицын ревностно мечтал о создании такого театра, который с успехом мог бы составить эту непростую конкуренцию.
Был ещё один человек, без которого у московской труппы не появился бы особняк, знакомый всем любителям театра. Василий Васильевич Варгин, купец, мечтатель, человек больших способностей и сложной судьбы. Уже в 16 лет он берёт первый серьёзный подряд - становится поставщиком холста для русской армии. Война 1812 года показала Варгина не только блестящим предпринимателем, но человеком чести, купеческому слову которого безоговорочно доверяли. Молодой купец не воспользовался тяжёлым положением в торговых делах страны и острой нехваткой товаров, за поставку которых отвечал. Военный министр А.И. Татищев с благодарностью и уважением отмечал, что Василий Васильевич, мало заботился о собственной прибыли и вкладывал в поставки свой личный капитал. Не случайно заслуги Варгина были отмечены осыпанной бриллиантами медалью «За усердие» и присвоением звания потомственного почетного гражданина. Василий Васильевич стал обладателем целого ряда наград, в том числе медали, которой награждали представителей купеческого сословия, пожертвовавших на военные потребности не менее десятой доли своего капитала.
В 1814 году Варгину 23 года. Талантливый предприниматель, человек чистого сердца, решительный и удачливый в делах, он оказывается в Париже. Василий Васильевич восхищён французской столицей, его покорил блистательный Пале-Рояль с театром Комеди Франсез, расположенный в самом сердце города. На родину Варгин возвращается с твёрдым намерением создать в Москве площадь, которая могла бы сравниться с французской изяществом и великолепием.
В 1818 году Варгин скупает участки земли с застройками у трёх владельцев, и возводит дом с большим концертным залом и открытой галереей с магазинами. Его дом первый из четырёх классических строений, которые по замыслу Бове будут смотреть на Петровскую площадь.
Вскоре после завершения строительства, государство предлагает Варгину сдать дом в аренду для устройства в нём театра и Василий Васильевич быстро соглашается. За два месяца под руководством Бове на собственные значительные средства хозяина, особняк был перестроен.

В октябре 1824 года в «Московских ведомостях» можно было прочитать объявление о первом спектакле на сцене нового здания:
»В следующий вторник 14-го числа сего октября месяца дан будет на новом малом театре, в доме Варгина, на Петровской площади, для оного спектакль №1, а именно: Новая увертюра сочинения А.Н. Верстовского, в последствии во второй раз «Лилия Нарбонская или Обет рыцаря», новое драматическое рыцарское представление-балет в 3-х действиях, с хорами, пением, дивертисманом, пантомимою, рыцарским сражением, поединками и церемониею посвящения в рыцари, соч. князя А.А. Шаховского и балетмейстера Санкт-Петербургскаго Придворного театра Г. Дидло, новая музыка романсов, баллад, хоров, пантомимной сцены и балетов разных лучших авторов; в оном представлении будут играть роли: Лилии – г-жа Львова-Синецкая, Ины – г-жа Борисова, Ангелики – г-жа Лопухина б., Лоры – г-жа Репина, Астальфа – дев. Д. Сабурова, и будут петь куплеты соч. Бертона и арии соч. Кавоса, Ренальда – г. Мочалов, Ипполита – г. Булахов и будут петь три новых романса, Артура – г. Сабуров;… г.г. Мочалов и Сабуров будут сражаться на лансах со щитами, потом на саблях и кинжалах. В заключении спектакля дан будет: «Зефир, или Ветреник, сделавшийся постоянным», анакреонтический балет в 1 д. соч. г. Дюпора, здесь поставленный г. Глушковским, в коем будут занимать роли: Зефира – г. Ришард, Флоры – г-жа Гюллен-Сор».

Представить себя первыми зрителями театра поможет издание «Москва или исторический путеводитель по знаменитой столице Государства Российского», в котором, в частности, говорилось: «Скажем об отличном убранстве внутренности, оно очень хорошо и великолепно, и, как некоторые замечают, слишком золотисто. Ложи в сём театре расположены в четыре яруса. Верхние места весьма неудобны. Занавес, представляющий один из видов Петербурга, работы Г. Иванова, - превосходен».

Драматическая труппа обретает долгожданный дом, однако нельзя сказать, что с первых дней своего существования Малый театр зажил безоблачной жизнью. Бенефисы артистов, часто проходили на соседней сцене Большого театра. Актёры заботились об увеличении сборов, так как в том случае, если пьеса ставилась впервые, помимо затрат на её постановку, им приходилось выплачивать авторский гонорар драматургу, что вполне устраивало дирекцию театров, избавляющуюся от лишних расходов. Некоторое время Большой и Малый театры соединял подземный ход, позволяющим артистам единой императорской труппы, переходить из театра в театр. Регулярно выступали приезжие музыканты, зал Малого театра помнит концерты Ференца Листа и Клары Шуман.

Через несколько лет после открытия театра, Василий Васильевич Варгин был оклеветан, обвинён в недочётах и передержке казённых денег в военное время, заключён в Петропавловскую крепость, и вскоре сослан, его имущество взято под опеку. В 1832 году дом был приобретён государством, и с этого времени труппа играла уже в казённом помещении. Позже Василия Васильевича были сняты все обвинения, капитал возвращен, но прошли годы ссылки, состояние было сильно расстроено, романтик и подвижник сломлен, превратившись в человека замкнутого, нелюдимого и одинокого.

В 1834 году архитектором театра был назначен Н.И. Козловский, Дирекция приказала отобрать ложу у прежнего архитектора Осипа Ивановича Бове.

В 1838 году была проведена реконструкция театра. Существует любопытный документ, ходатайство об «отпуске 675000 рублей из Опекунского совета «на постройку Малого театра». С проектом столь дорогостоящей перестройки в Москву приехал архитектор К. Тон. Недоверчивые москвичи отзывались об этой инициативе крайне неодобрительно: «…началась перестройка, представлявшая собой прекрасную доходную статью для кармана архитектора К. Тона».

Театральная площадь долгое время была закрыта для посещения, как театралов, так и праздных прохожих. Площадь принадлежала военному ведомству и была огорожена канатом. Гиляровский вспоминает: «Десятки лет пустовала Театральная площадь. А, кажется, где найти лучше место для прогулки детей. Но никогда следы детских ножек и салазок не появлялись там, потому что было строго приказано не пускать ребятишек мять «казённый» снег».

В 1841 году во время ремонта произошёл пожар. Вскоре издаётся указ о «запрещение курения табаку» на всей площади театра, что было справедливо, учитывая частоту пожаров. В 1851 году из театра удалили целый перечень лиц, которые жили в здании. В 1859 году, оставшаяся пустая земля, не занятая театром, была продана, и вскоре на ней появился первый Московский пассаж - «Голицынская галерея». В течение нескольких десятков лет рядом с театром появится ряд магазинов известных торговых марок, в том числе знаменитый «Мюр и Мерелиз» в псевдоготическом стиле (ЦУМ), в котором Мария Николаевна Ермолова, проявив своё деятельное неравнодушие, присмотрит шубу для суфлёра театра, о чём напишет помощнику режиссёра А.М. Кондратьеву:
«Дорогой Алексей Михайлович, меня очень беспокоит одно дело: говорят, суфлёр Яковлев не имеет шубы и больной ездит в каком-то пальто. У Мюра Мерилиз готовая баранья шуба стоит 65 руб. Скажите, пожалуйста, актёрам Южину, Рыбакову, Гореву и всем, кто может помочь, не хотят ли они одеть бедного суфлёра. Я дам 25 р. Только сейчас же берите с них деньги. И если вы наберёте нужную сумму, то, я думаю, вы зайдёте посмотреть, а может быть, купить шубу и пошлёте ему…»
Там же, в сквере, непродолжительное время размещался маленький театр, носивший зловещее имя «Мефистофель».
Почти 10 лет, с 1861 по 1870 ушло на переговоры с Петербургской дирекцией, позволившие провести в театр газовое освещение.
В 1853 году в Большом театре случился сильный пожар. На четыре года зрители Москвы были ограничены посещением Малого театра, так как в Москве существовали помимо императорской сцены лишь летний театр в Петровском парке и театр-цирк (напомним, что государственная монополия на театральные представления была отменена только в 1882 году). На единственной профессиональной сцене в городе шли драматические спектакли – три раза в неделю, оперные – два дня и балетные – один день. Французская труппа, долгое время работающая в Москве, была распущена. После восстановления Большого театра произошло окончательное разделение драматической и оперно-балетной труппы. Тем не менее, в репертуаре театра остаётся много водевилей, оркестр Малого театра и сегодня один из лучших театральных оркестров, а премьеру оперы «Евгений Онегин» Пётр Ильич Чайковский пожелал видеть только на сцене Малого театра.

Нередко в прессе начинали серьёзно обсуждать переезд театра в другое помещение. В 1890 году городской голова и двоюродный брат Константина Сергеевича Станиславского Н.А. Алексеев настаивал на этом, указывая на бедственное положение фундамента театра, подточенное зловредной рекой. Действительно, сваи, держащие стены осели, фундамент театра часто ремонтировался, и, если внимательно присмотреться к зданию Малого театра, следы этих деформаций будут видны и сегодня, особенно со стороны улицы Неглинки.
На рубеже XIX-XX веков было снесено парное с Малым театром здание, на его месте появилась гостиница «Метрополь».

Впервые в России в Малом театре при деятельном участии А.П. Ленского, был помещён круг под сцену. Ленский изучал устройство подобного механизма, позволяющего поворачивать сцену, в театрах Германии, и готов был организовать приезд специалистов в Москву, но непреодолимой преградой стала нехватка финансов. Тогда Александр Павлович совместно с художником и машинистом сцены К.Ф. Вальцем разработал оригинальный механизм, и нашёл средства на его установку.

Зрители Малого театра знают и любят великолепное Щепкинское фойе. В нём, напротив друг - друга висят два портрета: Павла Степановича Мочалова в роли Мейнау (художник Н. Фон-Бооль) и Михаила Семёновича Щепкина кисти И.Е. Репина. В Ежегоднике Императорских театров за 1890-1891 годы было подробно описано приобретение этого живописного шедевра: «Несколько лет тому назад, во время путешествия одной из передвижных выставок по России, всеобщее внимание обращал на себя портрет М.С. Щепкина, написанный академиком И.Е. Репиным, - знаменитый московский актёр был изображён во весь рост, в пальто, со шляпой и палкой в руках… По возвращении в Петербург, портрет некоторое время стоял в мастерской нашего высокодаровитого художника. Осенью 1890 года Илья Ефимович подарил его «Обществу пособия нуждающимся сценическим деятелям», которому он уже неоднократно оказывал поддержку. Приняв с благодарностью такой дар, «Общество», за неимением постоянного помещения, начало изыскивать средства: с одной стороны – приискать достойное этому портрету место, с другой – получить сумму, которая могла бы увеличить скудные доходы «Общества». На помощь явилась Дирекция Императорских театров и портрет, с высочайшего соизволения, был приобретён для Московского Малого театра, - за три тысячи рублей, с уплатою этой суммы в течение трёх лет. Таким образом, фойе Малого театра обогатилось изображением одного из наиболее талантливых представителей русской сцены, писанным кистью талантливейшего русского художника…»

За почти двухсотлетнюю историю, здание Малого театра претерпело множество изменений, но зрительный зал сохранил свои исторические черты и выглядит сегодня примерно так же, как и день своего открытия в октябре 1824 года.