Новости

Виктор Низовой: Малый театр для меня – святое.

Один из самых востребованных сценических исполнителей – артист Виктор Низовой недавно отметил свой 30-летний юбилей. За почти десять лет работы в Государственном академическом Малом театре им сыграно немало самых разноплановых ролей, а его дебюты в кино были не менее удачны. Сразу два сериала на телеканалах РТР и НТВ: «Простые истины» и «Возвращение Мухтара» стали точкой отсчета его кинематографической карьеры.
Вне сцены Виктор Низовой никогда не играет в диалоге, не боится показаться человеком, с определенными жизненными принципами, своим взглядом на мир, не стыдится иногда проскальзывающего пафоса в некоторых темах, или, наоборот, иронии над собственными несовершенствами. Хотя, может быть, именно эти качества помогают ему быть столь достоверным в своих ролях.
-Виктор, Вам возраст не помеха. Актерский диапазон от юного Митрофанушки из «Недоросля» до солидного Барабошева в «Правде – хорошо..»… А вот на фоне корифеев Малого театра десять лет быть «молодым талантом, молодым исполнителем».. Не обижает?
-Нисколько, напротив, приятно. К тому же Малый театр – не только день сегодняшний, он целая историческая эпоха, незыблемые традиции, особая аура, вместившая судьбы поколений. У нас говорят: «Из Малого не уходят, отсюда – уносят». Сколько было ситуаций, когда актер, решив испытать судьбу, шел в другой театр. Но все равно рано или поздно возвращался. На этой сцене нельзя играть вполсилы, она требует огромной отдачи. И в тоже время помогает: стены, в которых более двухсот лет гении театра жили и умирали на подмостках, впитала их силу, превратив ее с особую энергетику. Малый театр для меня не только Имя, он – святое. Я не считаю обидным быть «молодым» в его творческом коллективе. Потому что понимаю, мне еще многому предстоит учиться: ежедневно, ежечасно, в каждом новом спектакле. И, поверьте, здесь есть, у кого перенимать опыт. С первого сентября 1991 года, как только я поступил в Щепкинское театральное училище (прошу заметить, безо всякого блата), я мечтал играть на сцене Государственного академического Малого театра. Впрочем, об этом грезил каждый из студентов. Как для футболиста высочайшее признание играть в «Реале» или «Милане», так и для нас было – работать на сцене Малого театра. В тот момент, когда на четвертом курсе ко мне подошел Юрий Мефодьевич Соломин, и так буднично произнес: «Виктор, зайди ко мне в кабинет. Там режиссер хочет с тобой поговорить», у меня сердце несколько тактов пропустило. Официально ничего заявлено не было, но я понял – буду играть в «высшей лиге» (смеется).
-Помните свою первую роль, или она давно затерялась на фоне нынешних успехов?
-Безусловно, помню. Из несостоявшихся ролей был Хлопуша по пушкинской «Капитанской дочке». Спектакль тогда не пошел, мне не удалось сыграть. Перед зрителями в Малом театре я впервые появился 11 июня 1995 года в 21час 43 минуты. Это была эпизодическая роль в постановке Бориса Морозова «Пир победителей». Всего три минуты текста, а мне показалось – целая жизнь. Я каждую свою роль помню, и люблю. Не скажу, что все давались легко, но при распределении никогда не возникало недоумения, как сыграть. В этом, конечно, большая заслуга режиссеров. Ведь грамотное, эффективное распределение ролей составляет 50% зрительского успеха.
-Известный режиссер Сергей Женовач, поставивший на сцене Малого театра два спектакля, пригласил вас в оба. Его «Правда – хорошо..» получила премию Союза театральных деятелей РФ «Гвоздь сезона» и национальную премию «Золотая маска». Как Вы оцениваете собственный вклад в постановку?
-Не мне судить. Хотя очень понравилось работать с Сергеем Васильевичем. Именно про таких режиссеров как Женовач говорят: «Все гениальное – просто». Он брал пьесу и ставил ее в лучших традициях жанра, в соответствии с принципами школы. Не стремился усложнить, шокировать, поставить «с ног на голову», обращался к человеческим чувствам. В этой простоте Женовачу удавалось задеть самые глубинные струнки души. Как актеру мне было легко и свободно работать в его спектаклях, а зрители, по-моему, принимали постановку «на ура» по тем же причинам: им было близко то, что хотел сказать режиссер, они его понимали, чувствовали вместе.
-Если быть честным, Виктор, есть герой, которого Вы не смогли бы сыграть? Объективно…
-Не совсем корректный вопрос. Сыграть-то я смогу, а вот как все будет выглядеть? К примеру, во времена студенчества все наши юноши читали монолог Чацкого («Горе от ума»), а девушки –Катерины («Гроза»). Юрий Мефодьевич Соломин, посмотрев мое исполнение, доброжелательно пошутил: «Низовому можно доверить играть Чацкого только на зоне..». Вот такая специфика…
-Зато от Вашего Митрофанушки весь зал просто умирает от хохота, настолько образ достоверен, даже мил в своем невежестве… Много курьезов было в театральной практике?
-Да с тем же Митрофанушкой! Когда начинал, играл в спектакле с удивительным партнером – Николаем Алексеевичем Верещенко. К сожалению, ныне покойным. Николай Алексеевич, в роли Правдина, меня молодого учил, заставлял импровизировать. В сцене экзамена, после своего вопроса: «А далеко ли Вы в истории?», делал большую паузу и ждал. Смотрел лукаво и молчал, не подавал нужной реплики. Я крутился как уж на сковородке: «За тридевять земель, в тридесятом царстве..», притоптывал, прихлопывал. И таким взглядом испепелял «экзаменатора», что зрители смеялись. Никто ничего не понимал, но мои импровизации смотрелись очень органично..
Из полутеатральных курьезов до сих пор вспоминаю первые гастроли в Японии, еще в бытность студентом. Нас тогда расселяли по семьям, мы с Кириллом Марцевичем попали к господину Танаке. Жара на улице стояла невероятная, втроем сидели в гостиной. По моей просьбе Кирилл попросил хозяина на ломанном английском организовать нам душ. Японец невозмутимо встал и куда-то ушел. Через некоторое время Марцевич озадаченно сказал: «Знаешь, я, кажется, только что сказал господину Танаке, чтобы он пошел помыться!». И ведь японец пошел! Сейчас я снова еду в страну Восходящего Солнца, уже на гастроли с Малым театром. Нашел в своей записной книжке телефон господина Танаки. Хочу позвонить, пригласить на наши спектакли.
-Случались ли ситуации, когда сыгранная Вами роль рождала параллели в жизни?
-Пожалуй, да. Васильков, главный герой пьесы Островского «Бешеные деньги» всегда был мне отчасти близок. Человек, сумевший устоять, сохранить самоуважение и порядочность, несмотря на нелегкие жизненные обстоятельства, непонимание близких людей. В финале спектакля Васильков по заслугам вознагражден. Для меня лично старая поговорка о том, что честь нужно беречь смолоду, — не пустой звук. Нельзя быть личностью и заслужить уважение окружающих, если в глубине души сам чувствуешь себя подлецом. Как бы ни было трудно, всегда есть выход: работай, взбивай сметану лапками и выкарабкаешься. Если не опускать рук, не идти на поводу обстоятельств, все получится. Словно в подтверждение выбранного правила, после того, как я сыграл Василькова, меня пригласили сниматься в телесериале «Простые истины». Экранный дебют не только принес известность, но и поправил мое материальное положение.
-После «Простых истин» стали узнавать на улицах?
-Бывает, особенно девчонки-школьницы. Подбегают и радостно щебечут: «Ой, Сергей Эдуардович, здравствуйте!». Отождествляют. Смешно.
-Неудивительно, Ваш физрук, особенно на фоне «педагогического коллектива» сериала, получился настоящим, живым.. Говорят, теперь Вы на экране еще и форму примерили?
-Сыграл в сериале «Возращение Мухтара» милиционера. Так сложилось, что кино началось для меня с двух очень значимых профессий, к которым я всегда испытывал особое уважение: педагог и военный. Моя мама – преподаватель, сестра закончила по данной специальности ВУЗ, отец – полковник, преподает в военно-медицинской академии.
-Отсюда Ваш известный патриотизм? Отец привил? Не боитесь показаться «русофобом»?
-Я мало чего боюсь, и уж тем более не стыжусь своих убеждений. Нормальный человек нутром любит свою страну, она у него в крови с рождения. Да, так учил меня отец. Он хирург, вытаскивал наших ребят с того света. Не только тело «штопал», многим души лечил. Для меня любовь к родине еще и тогда, когда на Олимпиаде играет наш гимн и триколор российского флага медленно взмывает ввысь. И лица спортсменов и зрителей, по щекам которых текут слезы радости и гордости.
-Если не ошибаюсь, Вы со спортом на короткой ноге. Когда капитан Виктор Низовой стоит в воротах, футбольная команда Малого театра уверена в победе.
-Футбол – еще одна моя любовь. Я страстный болельщик, да и на поле, как Вы заметили, с удовольствием закрываю грудью ворота, благо комплекция позволяет (смеется). В свое время серьезно увлекался гандболом, теннисом. Сейчас, правда, все больше болею за наши команды, нравится смотреть спортивные репортажи, мечтаю попасть на Олимпийские игры.
-Говорят, талантливый человек одарен во многом. Когда Вы пели в мюзикле «Свадьба Кречинского», я поймала себя на мысли, что многие эстрадные звезды могут позавидовать Вашему профессиональному баритону. А чем еще нравится заниматься?
-Музыку я всегда любил, особенно оперу. Еще мальчишкой неоднократно смотрел «Евгения Онегина» в Большом театре и в Кремле. Сам играю не только на гитаре, но и на скрипке.
-Вы – на скрипке?! А как же хрупкий мальчик с данным струнным инструментом?
-Не иронизируйте. Если меня фактурой природа не обидела, так, значит, медведь должен на ухо наступить? А скрипочку я в своих руках держал достаточно ловко.
-Невольно напрашивается вопрос, как Вы определите понятие красоты: мужской и женской?
-С первым затруднительно, я термин «красивый мужчина» не понимаю в принципе. Мужик красив, когда он при деле: работает, творит. Он – действие. Женщина прекрасна в гармонии. Образ Вечной Женственности заставляет нас совершать подвиги, горы сворачивать. Тут не важны параметры и цвет волос, главное – свет, идущий изнутри, согревающий. Жаль, что таких женщин мало. Одной из самых красивых мне видится актриса Малого театра Элина Авраамовна Быстрицкая. Женщина – муза, способная вдохновлять.
-Спасибо Вам за откровенную беседу, Виктор. Еще раз поздравляю с Днем рождения! Ждем Ваших новых интересных ролей, ведь для актера они – лучший подарок, да и для зрителя также.

Записала Татьяна Василега