Новости

Владимир Дубровский, заслуженный артист России: «У НЕГО УЧИЛАСЬ ГОГОЛЕВА»

Более творческого человека я не встречал. Виталий с утра до вечера жил только искусством. Когда мы, студенты 2-го курса, поставили самостоятельный спектакль, Виталий Соломин с Олегом Далем, недавние выпускники Щепки, приходили к нам. С этого началась наша дружба.
Потом 30 с лишним лет я прожил в Малом театре, мы с Виталием дружили семьями, вместе встречали Новый год за городом, у него был очень обширный круг друзей – помимо актеров, врачи, художники, скульпторы… Характерная его черта – упорство. Стремление достичь поставленной цели. Когда я пришел в театр, у нас были два человека, которые играли в теннис — Пров Садовский и Виктор Коршунов. У Виталия не получалось. Там, где сейчас мужская пошивочная мастерская, был спортзал. Виталий был единственным из всей из всей молодежи, кто каждое утро приходил и стучал пять часов об стену, пока не выработал удар и не достиг цели – обыграл Прова Садовского, который очень хорошо играл. Потом Виталий отошел от тенниса, но я понял, что он поставил цель научиться играть профессионально. Он всегда увлекался спортом, в юности занимался боксом, очень спортивным был до конца жизни.
Еще одна характерная черта. Старики Малого театра всегда учили молодежь. Но помню спектакль «Мамуре», где великая старуха Елена Николаевна Гоголева играла главную героиню. Я заметил, что, выходя со сцены, она всегда ждала Виталия, исполнявшего главную мужскую роль. Оказывается, она все время у него спрашивала, правильно ли она играет, а он ей делал замечания. Режиссура Львова-Анохина была современной, и Гоголева чувствовала, что играет в традициях старой школы, а время уже другое. Там было много артистов разных поколений, но она выбрала именно Виталия, потому что чувствовала, как остро он ощущал современность театральной игры. Она у него училась, и я считаю, он ей очень помог.
Вспоминаю наши последние гастроли в Париже. В жизни мы расходимся, сходимся… А в Париже почему-то общались каждый день, как в молодости — застолья, рассказы, он каждый вечер приходил к нам в номер, говорил, что устал, ему уже ничего не хочется. Вместе с тем он сказал, что хотел бы поставить «Дачников» (в свое время эту пьесу ставил Бабочкин). Он помнил бабочкинского «Иванова» по репликам, декорациям, мизансценам. Конечно, он не копировал постановку Бориса Андреевича, хотя она была очень интересной. Я давно с ним не встречался как с режиссером. И на меня пахнуло тем старым Малым театром, который я застал – знаменитые старики и старухи, режиссура Волкова, Цыганкова, отличавшаяся подробностью в каждой фразе. Виталий всегда приходил на репетиции подготовленный, знал, что будет репетировать, чего хочет от каждого. Он мог просидеть на одной сцене, на одной фразе две репетиции. Но это стоило того. Он знал, что если актер наврет в этой фразе, ее можно пропустить и дальше репетировать, но когда и в дальнейшем будет невозможно сыграть правдиво.
Конечно, очень трудно одновременно играть главную роль и режиссировать спектакль. Вскоре после премьеры «Иванова» он собрал нас и извинился, что в своем исполнении еще не достиг того уровня, на котором играет весь актерский коллектив: вы, меня, ребята, простите, я еще не дотягиваю, но обязуюсь на будущий сезон до вас дотянуться. Это был и огромный комплимент актерам, и честный поступок, в этом весь Виталий, и очень немногие люди могли так сказать.
У меня не получалась какая-то реплика, и он отдельно со мной встречался, репетировал, делился со мной актерскими техническими новшествами, упражнениями… Казалось бы, у меня проходной персонаж, но он, тем не менее, говорил, что второстепенные персонажи очень важны для атмосферы спектакля. Если она фальшива, то, как бы ни играли центральные исполнители, ничего сделать нельзя.
Он не стоял ни секунды на месте, изучал различные режиссерские системы. Брал у меня читать книгу режиссера Волкова – интересовался подходом к обучению актеров, тем более, что взял курс во ВГИКе. Виталий растворился в этих студентах, он жил этим, делал для них все, придумывал, брал какие-то костюмы. Мечтал посвятить себя преподаванию. Это свойственно режиссуре Малого театра – режиссер-педагог. Ильинский всегда брал к себе в постановки такого режиссера, как Цыганков, потому что он считался режиссером-педагогом. Большинство знают несколько приемов ремесла, играют и играют… А Виталий все время совершенствовался, искал. Всегда хотел помочь молодым актерам. Когда один молодой актер вышел на сцену репетировать, не зная слов, большего огорчения за весь репетиционный процесс у Виталия не было. Он не снимал его с роли, но больше не выкладывался с ним…