Новости

СОЛОМИН МОЖЕТ И КАНКАН.

В новом спектакле Малого театра его художественный руководитель поет и танцует вместе с молодыми актерами.


Бытует мнение, что попасть в Малый относительно легко, поскольку в нем ставятся классические пьесы, а публика довольно равнодушна к ним. Но попробуйте купить билеты перед началом спектаклей «Горе от ума», «Правда хорошо, а счастье лучше» — и вас постигнет неудача, не говоря уже о недавно состоявшейся премьере «Таинственного ящика». Перекупщики, почувствовав, что здесь можно хорошо заработать, продают билеты по полторы тысячи, и зрители — покупают.

Спрашивается, почему водевиль Петра Каратыгина, написанный в 1841 году, вдруг стал хитом сезона? Да хотя бы потому, что забытый всеми жанр водевиля сегодня может конкурировать с мюзиклами, наводнившими всю Москву. Ведь именно с водевилей начиналась в России история музыкальных спектаклей.
Однако Соломин поставил «Таинственный ящик» не ради того, чтобы попасть в модную струю. У него была совсем другая цель — доказать всем, сколь неисчерпаемы творческие кладовые русского театра, надо только не полениться открыть их.
В водевиле Каратыгина интрига закручивается вокруг некоего сундука с деньгами. Некий богач по фамилии Мерлюш оставил своим потомкам странное завещание: открыть сундук ровно через 100 лет — в день его смерти и... Толи старик под конец жизни совсем «сбрендил», то ли ему захотелось подразнить своих родственничков, только в этом завещании есть один весьма существенный пункт: тот, кто наденет его костюм башмачника и пройдется в нем по городу, тому и достанутся все деньги.
Среди наследников в кабинете нотариуса начинается форменный переполох, их возмущению нет предела. Как, скажем, барон де Ратиньер (Александр Ермаков) или редактор «самой моральной» газеты Дероше (Борис Клюев) могут обрядиться в лохмотья и выставить себя на посмешище перед горожанами? Такое немыслимо. Это, конечно бы, мог сделать бедный актер Сен-Феликс, ему не привыкать рядиться в шутов и, таким образом, позорить род Мерлюшей, но он «не врубается» в ситуацию. В момент раздела наследства его голова занята другим — немедленно найти 90 франков, чтобы их с дочерью не вышвырнули из гостиницы. В противном случае ему придется отказаться от ангажемента в новом театре. А это его последний шанс. В конце концов, он должен доказать всем и в первую очередь себе, что ему под силу не только роли с единственной репликой «кушать подано», но и шекспировские страсти.
Пожалуй, на этом стоит остановиться и не углубляться в сюжет спектакля, потому что главное в водевиле все-таки не сюжет, а КАК артисты его играют. Ведь не случайно из недр этого легковесного жанра возникли такие актерские амплуа, как инженю-кокет, наивный простак. Вот и Юрий Соломин не постеснялся сыграть старого чудака, зашиканного публикой провинциального актера, которому постоянно снится один и тот же сон, будто выходит он на поклон, а в него летят тухлые яйца. Зрителю, естественно, смешно, а актеру грустно, и чем больше он грустит, вздыхая, как большая печальная лошадь, тем сильнее веселится публика. А сколько теплоты и нежности в голосе Соломина, когда его герой, получив все-таки наследство, предается мечтаниям о собственном маленьком театре, где все актеры любят друг друга. В этом эмоциональном всплеске водевильного персонажа я ощутила и личный мотив художественного руководителя Малого театра, который держит на своих плечах такую махину... Поэтому, когда в финале спектакля, после виртуозно исполненного канкана простак Соломин обратился к публике и попросил ее не судить артистов слишком строго, то в этой реплике пронзительно-трогательно выразилось и его отношение к тем, кто каждый вечер выходит с ним на сцену.
И вновь звучала бравурная музыка, и вновь пышные юбки актрис взвивались, обнажая их стройные ножки, но это не выглядело пошло, — наоборот, красиво и по-русски лихо. Спектаклем «Таинственный ящик» Малый театр открыл, кажется, какую-то новую страницу своей жизни.

Любовь ЛЕБЕДИНА.
газета «Труд»