Новости

НИКИТА ПОДГОРНЫЙ – АКТЕР БЕЗ АМПЛУА

16 февраля 2006 года исполняется 75 лет со дня рождения актёра Малого театра Никиты Владимировича Подгорного. В память об актёре в день его рождения, 16 февраля в 11:00, телеканал «Культура» показывает телеспектакль «Незнакомец» по одноимённому произведению Леонида Зорина.

Никита Подгорный родился 16 февраля 1931 года в Москве. Учился в театральном училище имени Щепкина, после окончания училища в 1954 году был принят в труппу Малого театра, где служил всю жизнь.

Первой ролью в театре стал Николай в спектакле «Карточный домик». За годы работы в Малом театре Подгорный был занят во множестве спектаклей, играл Чацкого в «Горе от ума», Мурзавецкого в «Волках и овцах», Рюмина в «Дачниках», Шприха в «Маскараде», генерала Тафто в «Ярмарке тщеславия»…

В кино Подгорный дебютировал в 1954 году, сыграв Ганю Иволгина в «Идиоте».

В 1971 году Никите Владимировичу Подгорному было присвоено звание народного артиста РСФСР.

Друзья и коллеги вспоминают о Никите Подгорном:

Леонид Хейфец, театральный режиссер и педагог: «Нам не суждено узнать многих-многих замечательных артистов. Мы не узнаем, и, надо сказать, не очень можем себе представить, каким Никита Владимирович Подгорный был бы в 70 или 75 лет (Подгорный прожил всего 51 год. — Прим. ред.). Я думаю, что именно его представить дряхлым стариком или просто стариком совершенно невозможно».

Юрий Соломин, художественный руководитель Малого театра: «Он играл в «Ярмарке тщеславия» престарелого генерала, блестяще играл. Он умел показывать, копировать. У нас был заведующий труппой Калужский. Никита изобразил его в «Ярмарке тщеславия» в образе этого генерала, потому что Калужский был какой-то необыкновенный. Все артисты, мы бегали смотреть этот эпизод».

Элина Быстрицкая, актриса: «Он был таким отвратительным, когда играл пьяницу или дурака, просто ужасным. И вдруг в том же спектакле он играл дипломата. Это был лощёный, породистый барин. Он умел носить костюм, как никто. В спектакле «Маскарад» играл Шприха. Это было чёрт знает что: какой-то лопоухий, за ушами он какие-то наклейки делал, брови то ли клеил, то ли рисовал, ходил, как страус. Такая походка странная! Но это было очаровательно. Он всё мог, он умел всё абсолютно».

Ольга Чуваева, жена Никиты Подгорного, актриса: «Мне всё нравилось, что он играет, но, конечно, что-то было лучше, что-то хуже. Где-то я услышала, что талантливый человек даже проваливается талантливо. <…> Чем отличался Никита? Много актеров крепких, сильных, достаточно способных, которые хорошо играют, но Никита играл порой парадоксально, необычно».

Леонид Хейфец: «Он казался на первый взгляд, — мне важно это подчеркнуть, потому что я думаю, что многие, наверняка, воспринимали его именно так, — баловнем судьбы. В нём была роскошь мужчины, который родился в обеспеченной семье, жил в центре Москвы, работал в прекрасном театре. Отец его был знаменитый артист Художественного театра Владимир Подгорный, который был дружен со Станиславским, с Немировичем-Данченко, с Михаилом Чеховым. Мать Анна Ивановна Подгорная, она работала и занимала небольшую должность. Невозможно говорить о Никите Владимировиче, не вспомнив его маму Анну Ивановну Подгорную».

Ольга Чуваева: «У него удивительная семья. Он из актёрской семьи. Его бабушка Любушкина Наталья Ивановна, мама его мамы, была актрисой Театра Комиссаржевской в Петербурге, потом переехала сюда (в Москву, – прим. ред.). Здесь она, по-моему, не работала. В театре она преподавала. Со стороны отца у него, во-первых, отец был актёр, и дядя был актёр, Николай Афанасьевич. <…> Что сформировало Никиту как творческого человека? Конечно, дом, семья, воздух, который был в этом доме. Круг людей, с которыми общались родители, с которыми в какой-то мере общался и он, но он был маленьким. Но после даже того, как эти люди уходили из жизни, были разговоры о них. Например, одним из близких друзей его отца был Качалов Василий Иванович. Писатель Алексей Николаевич Толстой, он даже написал «Детство Никиты» и подписал «Никите», причем не помню, кто художник, но художник сделал иллюстрации Никиты. Тынянов тоже был другом дома. Я застала ещё, когда была Гиацинтова, когда была Бирман».

Александр Збруев, актёр: «Он был во всём очень-очень современным человеком, несмотря на то, что был человеком из того времени, какого-то дворянского времени».

Юрий Соломин: «Он был из породы настоящих русских актеров, которым было подвластно всё. Это актёры без амплуа, они могли играть и героев, они могли играть характерные роли, отрицательные, положительные. Это уже не имеет никакого значения. Он обладал качеством необыкновенным – перевоплощением».

Виктор Коршунов, актер: «Какая-то удивительная хрупкость, которая была свойственна его характерам, хрупкость и нежность человеческая. Удивительная тонкость, свойственная ему как актеру, как человеку, которая переходила в зрительный зал».

Александр Збруев: «Я видел его в спектаклях, вообще, он был известным актером, он уже снимался в фильмах. Был известным и очень привлекательным актером. Я даже не знаю, как вдруг он согласился сниматься в фильме «Два билета на дневной сеанс». Сегодня мы улыбаемся по этому поводу, иронизируем. А когда снимали фильм, то очень многие скептически к этому относились – детектив, легкий жанр. Этот фильм выжил, и он выжил, кстати, благодаря тому, что в неё снимался Никита Подгорный».

Леонид Хейфец: «Его ирония и его реплики, его насмешки очень точные, иногда предельно жёсткие и ехидные, говорили о том, что он жизнь понимает неоднозначно. Я помню, как коллектив Малого театра был совершенно ошеломлён, надо понимать, что это было в определённые годы. Мы едем на гастроли в Болгарию, и ордена нам вручает за наши театральные успехи и дружбу с Болгарией непосредственно сам Тодор Живков, глава Болгарии, генеральный секретарь Болгарской коммунистической партии. И сильно выпивший Подгорный на вопрос о том, как он себя чувствует, мрачно смотрит на человека, спросившего его об этом, и отвечает: «Полужив»«.

Ольга Чуваева: «Были большие театральные гастроли, не помню, в Риге, и приём, на котором была вся труппа. Мы ждали кого-то там выхода. В стороне стояли Царёв и Ильинский, разговаривали о чём-то. Они оба были Героями Социалистического Труда. Оба были в парадной одежде и с этими звездами. Никита так посмотрел и говорит: «Смотри, и звезда со звездою говорит». Это пошло потом по всей Москве, все смеялись».

Элина Быстрицкая: «Он был как солнышко. Он всё понимал, ему никогда ничего не надо было объяснять. Очень остроумный был, страшно любил розыгрыши. Мы играли в спектакле «Перед заходом солнца». У всех у нас были второстепенные роли, основные роли были у Михаила Ивановича Царева и у Наташи Вилькиной. Разыгрывали друг друга до такой степени, хохотали безумно, развлекались. Вот так мы существовали за кулисами, но на сцене все были очень серьезные и очень честно выполняли свои роли. У меня никогда больше не было ни одного спектакля, чтобы за кулисами я как бы отключалась. Никита заводил всех».

Юрий Соломин: «Однажды они что-то такое набедокурили, несколько актеров, и сидели в актерской уборной, закрыли дверь. Цареву нажаловались. Вдруг стук в дверь. Никита говорит: «Кто там?». — «Это я, Михаил Иванович». А поскольку каждый второй артист изображал Михаила Ивановича, то Никита послал. А потом, когда открыл дверь, говорит: «Ой, Михаил Иванович!». Он: «Ничего, ничего». Он не обижался. Никита был его любимчиком, я так скажу, справедливо».

Ольга Чуваева: «Его последняя работа – «Выбор». Это последняя роль, которую он сыграл. Репетировал он её очень сложно, репетировал, уже находясь в больнице. В спектакле он играл человека, который оказывается за границей, уезжает из России. Потом спустя длительное время он возвращается в Россию, зная, что смертельно болен. Приезжает он сюда умирать. И вот там идут сцены. Последняя сцена была сделана так: пустая сцена, с правой стороны от зрителя идёт вверх высокая-высокая лестница. Он поднимается по этой лестнице, на него направляется луч. Вся сцена тёмная, только один луч направлен на него. Он поднимает руку и говорит какой-то монолог, гаснет луч, и он исчезает. Это был последний выход на сцену Малого театра».

Элина Быстрицкая: «Он состоялся как актёр, он не всё сыграл. Пришёл возраст, когда он мог бы ещё очень много выразить, но всё равно он состоялся. Мы можем говорить, что в Малом театре был такой выдающийся артист».

Александр Збруев: «51 год – это трагически мало. Вообще для человека это мало, это просто ничто. 51 год для актера, у него было столько энергии, силы, он так много мог ещё сделать».

Ольга Чуваева: «Он человек был сложный. Я думаю, что все талантливые люди интересны тем, что они сложны».

По материалам передачи «Короткая долгая жизнь. Никита Подгорный» (автор Наталья Старосельская).