Новости

МУЗЫКА В СПЕКТАКЛЯХ МАЛОГО ТЕАТРА

Театральный критик МАРИНА ИСТЮШИНА беседует о странностях судьбы музыки на драматической сцене с заместителем художественного руководителя Малого театра, заслуженным деятелем искусств России, автором музыки ко многим спектаклям театра, композитором ГРИГОРИЕМ ГОБЕРНИКОМ

Зрители московского Малого театра, что называется с порога, оказываются в атмосфере праздничного ощущения встречи с прекрасным. А создает ее оркестр театра, чье выступление перед началом спектакля происходит в великолепном по своей архитектуре верхнем фойе в окружении скульптурных и живописных портретов театральных классиков.

И вспомнилось давно забытое. Как даже в маленьких московских кинотеатриках перед началом вечерних сеансов звучал оркестр и пела певица в вечернем платье, и публика, которой все это очень нравилось. А если мы попадали на веселую комедию в драматический театр, то пение и танец артистов обязательно сопровождал оркестр.

И потому не было в Москве театра, где бы ни шли комедии Шекспира, Лопе де Вега, Кальдерона, Шеридана, Островского, старинные водевили с музыкой, специально к ним написанной лучшими отечественными композиторами, и которая нередко приобретала огромную популярность уже за театральными стенами.

Потом оркестры исчезли. То ли чиновникам от культуры они показались излишней роскошью: «Если ты пришел в театр или в кино, так и смотри, не отвлекаясь на какой-то там оркестр, как хорошо в стране советской жить при отдельных недостатках...»

То ли идеологический прессинг внес коррективы в репертуар драматических театров.

Но с изменившимся репертуаром поистине «штучным» стал тот актер, который на драматической сцене, в кино или на телевизионном экране, как говориться, владел жанром. И потому он быстро превращался в любимца публики. Будь - то патриарх жанра Владимир Зельдин или Андрей Миронов, Михаил Боярский, Николай Караченцев, наконец, Людмила Гурченко. К этой плеяде, бесспорно, относятся и выдающиеся представители школы Малого театра Юрий и Виталий Соломины, блистательное мастерство которых в телевизионной версии оперетты И.Штрауса «Летучая мышь» принесло им поистине всесоюзную народную любовь.

И вот свершилось! В московском Малом театре под «живой» оркестр сыграли, спели и станцевали старинный русский водевиль Петра Каратыгина «Таинственный ящик» Художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин не только возродил водевиль на старейшей московской сцене, но и сам блистательно сыграл главную роль. Подстать мастеру оказались и все участники спектакля, среди которых немало его учеников по Театральному училищу им. М.С.Щепкина. Именно в училище, Ю.Соломин начинал работу над «Таинственным ящиком». А затем не просто перенес его из стен школы, не просто возобновил в стиле ретро старинный водевиль, а создал современную сценическую редакцию. Она и легла в основу музыкальной партитуры, написанной композиторами Владимиром Мороз и Григорием Гоберником, и которая в свою очередь, согласно традиции исполнения водевиля, потребовала полноценного оркестра.

Как же появился в премьере Малого театра оркестр, действующий в блистательном тандеме с игрой драматических актеров?

- Да, наш театр вернулся к водевилю, но на качественно новом этапе, - рассказывает Григорий Гоберник. - Так, по замыслу режиссера, «вытащенный из ямы» оркестр как бы «парит» над сценой, превращаясь вместе с дирижером в действующее лицо водевиля.
Но прежде чем дать оркестру сыграть эту роль, Ю.Соломин поддержал идею его реанимации. В Малом театре существовал небольшой ансамбль музыкантов, выполнявший обычное функциональное звучание музыки в драматическом театре. Но мы пошли дальше: провели определенную ротацию. Пригласили опытного дирижера Владимира Семкина, много лет работавшего с Симфоническим оркестром кинематографии, дирижера, понимающего требования драматической сцены

Это принесло свои плоды. Сегодня наш оркестр имеет концертные программы, что позволяет ему участвовать в абонементных концертах Московской филармонии, самостоятельно гастролировать. Однако, главная его роль - быть равноправным участником творческого процесса, происходящего у нас в театре.

Не менее важно и то, что возродив на нашей сцене водевиль с реальным оркестром, мы явили зрителю новые грани таланта наших актеров. К их чести, они поют без фонограмм, в контакте с оркестром и делают это великолепно. В нашей труппе много поющих актеров и потому нам не нужен кастинг, и мы могли бы весь сезон построить на музыкальных спектаклях, что, конечно, не реально в силу того, что мы драматический театр. Но я надеюсь, что в следующих работах театра в этом жанре появится и Ирина Муравьева, чей комедийный музыкальный талант не использован до конца, и Лилия Юдина, которую несколько поколений зрителей помнят и любят по киноводевилю «На подмостках сцены», и многие другие артисты от старшего поколения до самых юных выпускников школы Малого театра.

Должен сказать, что с появлением оркестра появились новые возможности не только для театра осуществлять постановки с насыщенной музыкой, но и для композиторов, пишущих для сцены Малого театра, продолжающих очень долгую и серьезную традицию.

- Какая, на ваш взгляд, существует зависимость между драматическим спектаклем и музыкой. Как строит работу композитор, создавая музыку для спектакля Малого театра?

- Музыка - опасная вещь в драматическом театре, - говорит Григорий Гоберник. - Сценическое действие, как и музыка, развиваются во времени. И эти два вида искусства очень сближены. По моему глубокому убеждению, в драме только в редких случаях музыка может выходить на первый план. Как композитор, я выигрывал только тогда, когда выполнял роль, или функцию, такого прикладного музыкального сопровождения. Ибо, как более сильное воздействие на зрителя, музыка может мелодраматизировать или подменять игру актера на сцене. В отличии от музыкального театра, где все развивается по законам жанра и музыка, естественно, выходит на первый план, в драматическом театре она носит прикладной характер. Но в тоже время в системе драматического процесса музыка должна создавать некий «объем». Это хорошо понимают композиторы, создающте музыку для драматической сцены. Назову такие известные имена, как Шандор Каллаш, Алексей Шалыгин, Алексей Рыбников, Геннадий Гладков, Владимир Дашкевич....

К числу активных композиторов Малого театра принадлежит и мой собеседник Григорий Гоберник. И вот впечатление от сочиненной им музыки к недавней премьере театра «Три сестры» А.Чехова, в режиссуре Юрия Соломина.

Чувствам героев органично аккомпанирует звучание вальса духовым оркестром, под который вращается сценический круг. Меняются времена года, меняются внешние обстоятельства, но внутренний мир героев остается столь же прекрасен, как звуки вальса.

Вальс создает удивительную атмосферу былого времени, когда молодые люди жили мечтами и иллюзиями о том, что их тусклая провинциальная жизнь может измениться. Но российская действительность приносит только разбитые мечты и утраченные иллюзии. И вряд ли прекрасные чеховские герои нашли бы счастье в Москве, куда они так рвутся.
Но вопрос для актера, создающего чеховский образ в том, как передать настроение персонажа, как достигнуть эмоционального сочувствия зрительного зала.

Вот Андрей Прозоров - в этой роли Александр Клюквин. К четвертому акту осознание разбитых иллюзий сказывается даже на его внешнем облике. С огромной внутренней силой актер произносит монолог о проходящей впустую жизни. А всего лишь четыре года назад он мечтал о карьере общественного деятеля и...играл на скрипке... Она, ее музыка - это то единственное, что осталось в его душе. Во время монолога Прозорова она зазвучала настолько ненавязчиво, что зритель не слышит ее обособленно от чеховского слова. И возникает тот эмоциональный объем образа, о котором говорил мой собеседник...

- Мы стремимся для каждого спектакля создать свою музыкальную концепцию, - продолжает Григорий Гоберник. - Например, «Правда хорошо, а счастье лучше» А.Островского.

По сюжету все действие комедии происходит в замкнутом пространстве, отгороженном от всего замоскворечья высоким забором.
В спектакле нет, скажем так, открытой музыкальности - его герои не поют, и не танцуют. Но музыка, создающая атмосферу присутствует благодаря придуманной режиссером С.Женовачем и художником А.Боровским некой «за заборной «жизни купеческой Москвы. Там и «ухаживания», и песни, и звуки гармошки. И нередко, любопытствуя, персонажи комедии подсматривают за той жизнью в щелки забора и даже вступают в диалог...

Хотелось бы дополнить этот рассказ собственными впечатлениями от другой премьеры театра. Комедия А.Островского «День на день не приходится» в чудесной постановке А.Коршунова о злоключениях замоскворецкого молодого купчика Андрея - в этой роли я видела студента Театрального училища С.Потапова - буквально насыщена музыкой эпохи. Мы слышим М.Глинку, старинные русские романсы, песни, марши. Музыка как бы входит в быт персонажей комедии и потому так естественно воспринимается русская плясовая Андрея - Потапова с такими «коленцами», что актеру может позавидовать любой профессиональный танцовщик И танец, и пение - все это происходит не под фонограмму, а под «живой» аккомпанимент гитары и аккордеона профессиональных музыкантов М.Иванова и В.Медведева, размещенных, к сожалению, не на сцене, а в зрительном зале...

-Да, музыка в спектаклях Малого театра имеет самые разные формы, служа одной цели - раскрытию содержания драматургии, сценических образов.

Воскрешая в памяти имена композиторов, писавших для театра, невозможно не назвать имя великого композитора Георгия Свиридова, чья музыка пронизывает историческую трилогию А.К. Толстого, осуществленную на сцене Малого театра. Ее современное прочтение было начато выдающимся режиссером Борисом Равенских спектаклем «Царь Федор Иоаннович». Тогда, в премьере, прошедшей более сорок лет назад, в главной роли явился незабываемый Иннокентий Смоктуновский, сегодня ее играют выдающиеся актеры нашего времени Юрий Соломин и Эдуард Марцевич. И как когда-то спектакль вновь производит неизгладимое впечатление удивительным единством музыки и слова.

За камерной трагедией царя Федора Иоановича, благодаря музыке Свиридова, зритель проникается эпической драмой народа русского. На наших глазах возникает «объем», о котором говорит мой собеседник.

«Объем» спектакля, дает представление о замысле А.К.Толстого рассказать о народе и его царях, об их разладе и соединении, о драмах, возможных только на Руси, и как драма личности переходит в драму народную и наоборот. В веках народное сознание не мыслило себя без царя праведного. Ибо были и такие на Руси, и те, кто хотел им стать...

- Это была необыкновенная удача для театра, - рассказывает Григорий Гоберник, - пригласить Г.Свиридова написать музыку к спектаклю «Царь Федор Иоаннович» Она дала верный импульс ко всей трилогии А.К.Толстого на нашей сцене. Но если к первой трагедии Свиридов сам писал музыку, то к постановкам «Царь Иоанн Грозный» и «Царь Борис» уже в театре подбирали материал из творческого архива композитора.
Свиридов ознакомился с режиссерским замыслом Владимира Драгунова и одобрил подобранную музыку. Думаю, как результат такого взаимодействия театра с композитором явилась столь долгая жизнь трилогии А.К. Толстого с музыкой великого Свиридова в репертуаре Малого театра и по сей день...

- Григорий Яковлевич, премьера водевиля «Таинственный ящик» стала своего рода «ответным ударом» западным мюзиклам, заполонивших сцены Москвы. Но мне кажется, что еще Виталий Соломин, обратившись к мюзиклу А.Колкера «Свадьба Кречинского» предложил иной вариант воплощения этого жанра, опираясь на вековую культурную традицию, свойственную русскому театру.

- Это был первый мюзикл в драматическом театре Москвы, - говорит композитор. - Неслучайно выбор В.Соломина пал на мюзикл Александра Колкера .Ни раз за сто с лишним лет комедия Сухово-Кобылина, по которой написан мюзикл, появлялась в репертуаре нашего театра и имела замечательную традицию исполнения, отточенную его выдающимися актерами.

Вот почему постановщик ввел в драматургию мюзикла сцены из оригинала - тем самым заострив его трагическое содержание, ибо он имел актеров, способных его передать. Причем актеров, воспитанных одной школой Малого театра, исповедующих реалистическую эстетику. Хорошо это или плохо? Но это так, что называется, по первородству. В.Соломин создал популярнейший мюзикл, имевший в основе традицию, отличную не только от западных мюзиклов, но и от популярнейших в свое время рок-опер в Ленкоме. И это несмотря на достаточно скромное использование режиссером, так сказать, музыкальных «современизмов».

- Говоря о «современизмах» мой собеседник, конечно же, имел ввиду оглушительный успех рок-опер А.Рыбникова в театре Ленком. «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» и «Юнона» и «Авось», музыка и сама постановка которых словно разбили однообразную жизнь драматической сцены. Но в то время Марку Захарову с плеядой молодых актеров и музыкантов приходилось создавать исполнительскую культуру нового для драматической сцены жанра рок-оперы. К чести режиссера он сумел воспитать синтетического актера, владеющего вокалом, пластикой, умеющего раствориться в ритмах новой музыки. Но, как ни странно, эти спектакли стали историей, и продолжения жанра рок - оперы в новых названиях репертуара театра не нашли. Однако, сам жанр оказал огромное влияние на стиль исполнительской культуры, присущей и сегодня актерам Ленкома. Сама же музыка в спектаклях театра, на мой взгляд, перешла в иное качество. Она приобрела функциональный характер и нередко превалирует над самим содержанием драмы. Словно подтверждая постулат моего собеседника, что «музыка в драматическом театре - вещь опасная».

Виталий Соломин оказался в более выгодном положении. Он создавал мюзикл на основе двухсотлетней традиции исполнения водевиля, которому обучается каждый воспитанник Театральной школы при Малом театре. Назову лишь двух ее выпускников Инну Чурикову и Олега Меньшикова. Если задаться вопросом: откуда в них эта яркость исполнения, пластичность, музыкальность, тембральность голосов? Ответ один - из школы Малого театра.
Это подтверждает и недавняя премьера на сцене филиала Малого театра «Усилия любви» - романтическая музыкальная комедия по Шекспиру в постановке Виталия Иванова, которая в его режиссерской интерпретации приближается к жанру мюзикла.

Этот спектакль непременно надо видеть. И не только потому, что он воскрешает одну из немногих романтических шекспировских комедий, в которых всякого рода пуританство, морализаторство объявляются враждебными природе человеческого ума и сердца.
Спектакль умен и непривычен для сегодняшней драматической сцены.
Слишком часто нам приходиться наблюдать, как в романтических музыкальных спектаклях их создатели почему - то не могут обойтись без обнаженных девиц, лохматых парней с гитарами и даже откровенной «чернухи», якобы для того, чтобы «приблизиться» к молодежи. Подобного вы не увидите в «Усилиях любви», спектакле, созданном молодыми актерами для молодых зрителей.

Слово и вокал, музыка и танец, художественное оформление, рисунок мизансцен, пластика жестов, изящество костюмов слиты в органическом единстве и подчинены истинно шекспировскому духу.
И это несмотря на то, что спектакль не дословное перенесение на сцену шекспировского текста. Он был талантливо преобразован в музыкальную романтическую комедию автором либретто Оксаной Костецкой, автором стихов к музыкальным номерам Александром Клюквиным и композитором Эдуардом Глейзером.
Думается, для создателей спектакля был в этом и определенный риск: ведь всем известно, что Шекспир сочинял и гениальные сонеты. И, казалось бы, в музыкальном спектакле они могли бы занять достойное место.

Но вот мнение музыкального руководителя постановки Григория Гоберника:

- Есть стихи замечательных поэтов, которые не очень склонны к тому, чтобы на них писалась музыка. Я не анализировал, но то ли удаленность во времени, то ли потому, что ХХ столетие дало иное поэтическое осмысление, но на мой взгляд, поэзия Шекспира уже музыкально самодостаточна.

Комедия Шекспира ставилась не в классической версии. Создатели спектакля предприняли перевод ее из одного жанра в другой. А это потребовало создание музыкальной драматургии, написание текстов вокальных номеров. И должен сказать, что насыщенный музыкальный ряд удачно сцементировал, на мой взгляд, достаточно рыхлую драматургию оригинала. Ведь неслучайно эта комедия Шекспира не имеет блистательной сценической судьбы...

Нашу беседу мне хотелось бы закончить впечатлениями от новой работы Малого театра романтической музыкальной комедии «Усилия любви».
Все-таки приятно - великий Шекспир знал, что живут на белом свете москвичи!
В рождественские праздники 1598 года поэт представил королеве Елизавете «забавную и остроумную комедию «Бесплодные усилия любви». Ее юные герои - Король Наварры и его друзья под видом «московитов» пением , пляской, остроумными речами решили добиться благосклонности французской принцессы и ее подруг. Почему под масками? Да чтобы не нарушить клятву - три года жить отшельниками, в уединении заниматься философией, поститься, и, главное, не подпускать ни одной женщины даже на порог дома, то бишь, дворца.

А потому маска «московита» им показалась наиболее подходящей для их затеи.
Но вряд ли великий автор мог предполагать, что пройдет четыреста лет и его комедию будут разыгрывать в Рождество 2004 года настоящие московиты - юное поколение старейшего Московского Малого театра К тому же в жанре, требующего незаурядного вокального и танцевального мастерства. Что и было с блеском продемонстрировано в сцене появления влюбленных испанцев в боярских костюмах, да еще с медведем - именно так во времена Шекспира представляли себе нас с вами иностранцы.

Изумление французских красавиц, несмотря на заранее известный им обман, было так велико, что они тут же пустились с «московитами» в задорную русскую плясовую!
А уже через мгновение волна веселья охватывает и зрительный зал, смехом и аплодисментами поддерживающих актеров, превратившихся на их глазах из надменных аристократов в задорных юношей и девушек.

Надо отдать должное актерам Василию Зотову (Король Наварры), Олегу Добровану и Степану Коршунову (приближенные Короля), Ирине Леоновой (Французская принцесса), Варваре Андреевой и Екатерине Базаровой (фрейлины).
Характеры их героев лишь намечены автором. Актеры же, следуя за режиссерским замыслом, раздвигают заданные рамки, превращаясь в трепетные, полные жизни и очарования поэтические образы. А помогают им достичь такого зрительского впечатления музыка и вокальные монологи, в которых они раскрывают свои потаенные чувства. Но есть в комедии и образы, поистине шекспировские. Любил драматург оттенять «страдания» томных первых лиц персонажами веселого нрава, не лезущих в карман за острым словечком. Надо видеть, с каким упоением ведут дуэты- пикировки Егор Дронов (Бирон) и обладательница изумительного тембра голоса Инна Иванова (Розалина). Актеры подхватывают и развивают суть шекспировских характеров, противостоящих ханжеству, расцвечивая их личным обаянием.

И как это принято у Шекспира, в спектакле действуют откровенно буффоные персонажи.
Под хохот зрительного зала, с серьезностью великолепных комиков Виктор Низовой (шут Башка) и Василий Дахненко (констебль дон Адриано де Армадо по прозвищу Тупица) превращают в фарс все запреты короля Наварры на любовь к женщине. А в соперничестве к обаятельнейшей Жакнете (Дарья Подгорная) они весело пародируют романтические чувства галантных аристократов.

Спектакль интересен и значителен прекрасным актерским ансамблем.
Можно восхищаться пластическим рисунком Алексея Фаддеева в роли придворного аристократа. Или Дмитрием Солодовником в образе Мотылька - эльфа, приводящего в движение действие комедии, иронично наблюдающего за происходящим Или почти «бессловесным» пребыванием очаровательной Дарьи Подгорной в образе Жакнеты - она словно яркий мазок кисти на полотне художника. Только полотно - это сценическая рама, в мизансценах которой, то лирических, то буффонных, влюбляются, страдают, веселятся наши герои. И над которыми в образе Мотылька - эльфа витает дух поэтической музыки великого драматурга...