Новости
ВЛАДИМИР БЕЙЛИС: «В МАЛОМ ТЕАТРЕ НЕ РАБОТАЮТ, А СЛУЖАТ…»
Творческая судьба Владимира Бейлиса неразрывно связана с Малым театром, в который он пришел работать в конце 1960-х. Здесь он ставит классику и современные пьесы, комедии и драмы. Его ярким и самобытным спектаклям неизменно сопутствует успех у зрителей. Как режиссера Владимира Бейлиса отличают верность традициям русского психологического театра и любовь к актеру.
– Владимир Михайлович, как так сложилось, что вы столько лет храните верность Малому театру?
– Я за свою жизнь работал во многих российских театрах и за рубежом, ставил спектакли в Америке, Японии, Казахстане, в театрах Курска, Казани, в театре Станиславского, МХАТе Горького, но моя родина – Малый театр. Я его никогда не предам, не продам. В Малом театре не работают, а служат. И не думайте, что над нами – голубое небо и яркое солнце, что у нас беспечная жизнь. Ничего подобного! Все трудности, которые испытывают режиссеры-постановщики, я испытал. Бывали в отношении меня несправедливости и снятие моих спектаклей, когда я считал, что они должны идти. Но я убежден: гордыню надо сдерживать. Иначе нужно уходить. Если ты не соглашаешься с решением руководства, значит, ты идешь вразрез с политикой театра. Иногда нужно сделать шаг назад, а потом два вперед. Справедливость восторжествует. Все в твоей судьбе произойдет в положенный срок.
– Как вы пришли в режиссерскую профессию?
– Я после школы мечтал стать артистом. Но меня не приняли ни в один из театральных вузов. Если бросить взгляд назад, наверное, на экзаменах я не то читал, не то выбрал. Это сегодня как профессор Щепкинского училища я могу так сказать. Когда я не поступил на актера, я пошел в технический вуз, получил специальность инженера-строителя гидростанций. В ту эпоху строительства коммунизма это была модная и нужная профессия. В институте я занимался в самодеятельности и не мог забыть своей мечты о театре. Проработав некоторое время инженером, я решил поступать на режиссера во ВГИК и в ГИТИС. Был принят в оба вуза. Но Михаил Ромм мне посоветовал, чтобы я пошел учиться мастерству к Марии Осиповне Кнебель. И все сложилось как нельзя лучше. На тот момент я накопил жизненный опыт, поработал на целине – у меня был уже багаж, с которым я мог что-то делать как режиссер. У Марии Осиповны,ученицы Станиславского, учились в основном люди с высшим образованием.
– И как проходило ваше боевое крещение в профессии?
– Нас с моим коллегой режиссером Виталием Ивановым, когда мы пришли в Малый театр, сразу кинули на амбразуру. Мы должны были поставить пьесу «Человек и глобус» о создании атомной бомбы в Советском Союзе, главный герой – Курчатов, но под фамилией Бармин. Мы пригласили Евгения Самойлова на главную роль. Что удивляло: ведь были режиссеры более опытные, которые могли осуществить постановку, но они почему-то сами ушли от этой темы и дали дорогу нам, молодым. Мы сделали спектакль, который шел с успехом. На нашу постановку приходили даже члены Политбюро, Алексей Косыгин приезжал, смотрел, делал замечания. Там в одном месте были вопросы взаимоотношений СССР с американцами. Спецслужбы тоже смотрели под лупой текст, чтобы все было нормально. Такие были времена! Наш совместный с Виталием Ивановым режиссерский дебют в Малом театре получился удачным, мы вскоре поставили второй спектакль – «Инженер».
А дальше возникли сложности. Главный режиссер Борис Равенских объявил, что отныне все будет ставить сам. В начале 70-х годов я получил предложение о работе в Монголии. Там я прожил четыре года, был главным режиссером Театра драмы в Улан-Баторе, занимался преподаванием. Это был хороший опыт. Я по-настоящему научился в профессии все делать самостоятельно. И уже с этим багажом вернулся в Малый театр. В советское время нам приходилось ставить не только классику, но и, например, «Целину» Леонида Брежнева. При этом мы старались находить такие режиссерские ходы, что спектакли получались достойными. И в них по-своему отразилось время, в котором мы жили. Счастье, когда выпадала возможность ставить пьесы Островского или прикоснуться через драматургию к таким историческим фигурам как Борис Годунов, как царь Петр, размышлять над тем, что такое власть, что такое эпоха Смуты или дворцовых переворотов...
– В чем уникальность режиссерской профессии, на ваш взгляд?
– Что такое режиссер? Это и организатор, и воспитатель, и музыкант, и литератор, и психолог. Об этом говорил Станиславский. В режиссере сложены почти все интеллектуальные профессии. Я работаю и с художником, и с композитором, актерам я должен показать, как играть. Показывать я люблю, потому что сам мечтал стать артистом. Я люблю комедийные роли. Это заложено во мне. Уже взрослым человеком я узнал, что моя мать когда-то мечтала стать артисткой. Она была очень красивой и темпераментной женщиной. А отец был очень строгим и запретил ей думать о сцене. И, наверное, от мамы мне передались эти гены, склонность к артистизму. Кстати, моя жена – инженер, а сын – физик. То, что у них такие профессии очень хорошо: у них свой взгляд на мир, они – тоже мои зрители, я могу советоваться с моими самыми близкими людьми, когда ставлю спектакли. Как режиссер я стараюсь развивать традиции реалистического искусства, театра переживания и перевоплощения. Я всегда опираюсь на наследие Кнебель, Эфроса, Товстоногова.
– При работе над спектаклем вы с актерами подробно разбираете роли?
– Каждый спектакль, который ты ставишь, словно твой ребенок. Но, как и дети, они бывают разные . Все они любимые, но при этом разные. Хочется, чтобы у каждой постановки была счастливая судьба, чтобы спектакль дольше оставался в репертуаре. Сам процесс репетиций – очень мучительный. Когда выбираю пьесу, ищу такую, чтобы она была созвучна современному дню, затрагивала какие-то болевые точки. Помню, когда мы ставили спектакль «Восемь любящих женщин», первая репетиция была неорганизованная, люди не понимали друг друга. Я подумал: «Что же такое? Не возникает магнетизма между нами». И тут меня озарило: давайте просто пообщаемся в дружеской обстановке. Когда все сели за стол, когда все посмотрели друг на друга, выпили чашечку кофе, стали разговаривать – и вдруг все пошло-поехало, творчество всех захватило. И мы сделали, я считаю, очень хорошую работу. В спектакле «Восемь любящих женщин» говорится о крахе добропорядочной французской семьи. Детективный сюжет с комедийной атмосферой оборачивается драмой. В спектакле есть тема молодого поколения, которое входит во взрослую жизнь и попадает в атмосферу обманов, предательств, измен...
– Как профессор Щепкинского училища, я знаю,вы воспитали много известных актеров. Как вам это удалось?
– Я преподаю уже 35 лет. Когда-то мы начинали с Виталием Николаевичем Ивановым. Сейчас я один набираю курс. Если на курсе будет два-три таланта выпущено, это уже успех. Среди моих учеников – Ольга Дроздова, Тимофей Трибунцев, Елена Лядова, Полина Долинская. Многое в актерской судьбе значит не только талант, но и удача. Кому-то повезло больше – встретился хороший режиссер, пригласили в кино. Конечно, хочется, чтобы все наши выпускники были востребованы. Мы следим, как складывается их судьба, радуемся успехам.
– Над чем вы сейчас работаете в Малом театре? Слышала, вы планируете ставить «Горячее сердце» Островского?
– Для меня Островский –родной. Как и для всего Малого театра. И недаром перед нашим зданием стоит памятник великому драматургу. Через два года будет отмечаться его 200-летие. Естественно, когда приближается юбилейная дата, мы готовим новые постановки. «Горячее сердце» – мечта любого режиссера. Хочу, чтобы спектакль поручился радостный, поучительный и веселый, чтобы он вызывал много эмоций у зрителя. Пьеса «Горячее сердце» – о любви, о том, что все-таки всегда надо верить людям. В нашей постановке будет много юмора, много песен, танцев, выдумки. Собралась замечательная команда исполнителей, художник Маша Рыбасова. Премьера запланирована на 2022 год.
– Что еще в этом сезоне готовит Малый театр?
– Идут репетиции Андрея Житинкина над «Идиотом». Мой спектакль «Перед заходом солнца», приостановленный из-за смерти Бориса Клюева, сейчас решили возобновить. В нем затронута животрепещущая тема отношений в семье, когда перемешаны любовь, предательство, деньги... Главные роли играют Валерий Афанасьев и Ирина Леонова. В спектакле занято много хороших артистов: Игорь Петренко, Елена Харитонова, Полина Долинская. Также недавно в Малом театре состоялась премьера спектакля «Петр Первый» в постановке Владимира Драгунова. Уже видно, что он будет пользоваться успехом. Исторические сюжеты всегда интересны зрителям. В Малом театре есть традиция браться за масштабные темы и яркие исторические фигуры. Личность Петра Первого и его свершения ассоциативны с сегодняшним временем. Еще одна премьера – «Ретро» режиссера Василия Федорова. Все постановки, как мы говорим, «должны быть на сливочном масле». За этим лично следит наш легендарный художественный руководитель Юрий Мефодьевич Соломин.
Татьяна Медведева, «Столетие», 3 ноября 2021 года
Творческая судьба Владимира Бейлиса неразрывно связана с Малым театром, в который он пришел работать в конце 1960-х. Здесь он ставит классику и современные пьесы, комедии и драмы. Его ярким и самобытным спектаклям неизменно сопутствует успех у зрителей. Как режиссера Владимира Бейлиса отличают верность традициям русского психологического театра и любовь к актеру.
– Владимир Михайлович, как так сложилось, что вы столько лет храните верность Малому театру?
– Я за свою жизнь работал во многих российских театрах и за рубежом, ставил спектакли в Америке, Японии, Казахстане, в театрах Курска, Казани, в театре Станиславского, МХАТе Горького, но моя родина – Малый театр. Я его никогда не предам, не продам. В Малом театре не работают, а служат. И не думайте, что над нами – голубое небо и яркое солнце, что у нас беспечная жизнь. Ничего подобного! Все трудности, которые испытывают режиссеры-постановщики, я испытал. Бывали в отношении меня несправедливости и снятие моих спектаклей, когда я считал, что они должны идти. Но я убежден: гордыню надо сдерживать. Иначе нужно уходить. Если ты не соглашаешься с решением руководства, значит, ты идешь вразрез с политикой театра. Иногда нужно сделать шаг назад, а потом два вперед. Справедливость восторжествует. Все в твоей судьбе произойдет в положенный срок.
– Как вы пришли в режиссерскую профессию?
– Я после школы мечтал стать артистом. Но меня не приняли ни в один из театральных вузов. Если бросить взгляд назад, наверное, на экзаменах я не то читал, не то выбрал. Это сегодня как профессор Щепкинского училища я могу так сказать. Когда я не поступил на актера, я пошел в технический вуз, получил специальность инженера-строителя гидростанций. В ту эпоху строительства коммунизма это была модная и нужная профессия. В институте я занимался в самодеятельности и не мог забыть своей мечты о театре. Проработав некоторое время инженером, я решил поступать на режиссера во ВГИК и в ГИТИС. Был принят в оба вуза. Но Михаил Ромм мне посоветовал, чтобы я пошел учиться мастерству к Марии Осиповне Кнебель. И все сложилось как нельзя лучше. На тот момент я накопил жизненный опыт, поработал на целине – у меня был уже багаж, с которым я мог что-то делать как режиссер. У Марии Осиповны,ученицы Станиславского, учились в основном люди с высшим образованием.
– И как проходило ваше боевое крещение в профессии?
– Нас с моим коллегой режиссером Виталием Ивановым, когда мы пришли в Малый театр, сразу кинули на амбразуру. Мы должны были поставить пьесу «Человек и глобус» о создании атомной бомбы в Советском Союзе, главный герой – Курчатов, но под фамилией Бармин. Мы пригласили Евгения Самойлова на главную роль. Что удивляло: ведь были режиссеры более опытные, которые могли осуществить постановку, но они почему-то сами ушли от этой темы и дали дорогу нам, молодым. Мы сделали спектакль, который шел с успехом. На нашу постановку приходили даже члены Политбюро, Алексей Косыгин приезжал, смотрел, делал замечания. Там в одном месте были вопросы взаимоотношений СССР с американцами. Спецслужбы тоже смотрели под лупой текст, чтобы все было нормально. Такие были времена! Наш совместный с Виталием Ивановым режиссерский дебют в Малом театре получился удачным, мы вскоре поставили второй спектакль – «Инженер».
А дальше возникли сложности. Главный режиссер Борис Равенских объявил, что отныне все будет ставить сам. В начале 70-х годов я получил предложение о работе в Монголии. Там я прожил четыре года, был главным режиссером Театра драмы в Улан-Баторе, занимался преподаванием. Это был хороший опыт. Я по-настоящему научился в профессии все делать самостоятельно. И уже с этим багажом вернулся в Малый театр. В советское время нам приходилось ставить не только классику, но и, например, «Целину» Леонида Брежнева. При этом мы старались находить такие режиссерские ходы, что спектакли получались достойными. И в них по-своему отразилось время, в котором мы жили. Счастье, когда выпадала возможность ставить пьесы Островского или прикоснуться через драматургию к таким историческим фигурам как Борис Годунов, как царь Петр, размышлять над тем, что такое власть, что такое эпоха Смуты или дворцовых переворотов...
– В чем уникальность режиссерской профессии, на ваш взгляд?
– Что такое режиссер? Это и организатор, и воспитатель, и музыкант, и литератор, и психолог. Об этом говорил Станиславский. В режиссере сложены почти все интеллектуальные профессии. Я работаю и с художником, и с композитором, актерам я должен показать, как играть. Показывать я люблю, потому что сам мечтал стать артистом. Я люблю комедийные роли. Это заложено во мне. Уже взрослым человеком я узнал, что моя мать когда-то мечтала стать артисткой. Она была очень красивой и темпераментной женщиной. А отец был очень строгим и запретил ей думать о сцене. И, наверное, от мамы мне передались эти гены, склонность к артистизму. Кстати, моя жена – инженер, а сын – физик. То, что у них такие профессии очень хорошо: у них свой взгляд на мир, они – тоже мои зрители, я могу советоваться с моими самыми близкими людьми, когда ставлю спектакли. Как режиссер я стараюсь развивать традиции реалистического искусства, театра переживания и перевоплощения. Я всегда опираюсь на наследие Кнебель, Эфроса, Товстоногова.
– При работе над спектаклем вы с актерами подробно разбираете роли?
– Каждый спектакль, который ты ставишь, словно твой ребенок. Но, как и дети, они бывают разные . Все они любимые, но при этом разные. Хочется, чтобы у каждой постановки была счастливая судьба, чтобы спектакль дольше оставался в репертуаре. Сам процесс репетиций – очень мучительный. Когда выбираю пьесу, ищу такую, чтобы она была созвучна современному дню, затрагивала какие-то болевые точки. Помню, когда мы ставили спектакль «Восемь любящих женщин», первая репетиция была неорганизованная, люди не понимали друг друга. Я подумал: «Что же такое? Не возникает магнетизма между нами». И тут меня озарило: давайте просто пообщаемся в дружеской обстановке. Когда все сели за стол, когда все посмотрели друг на друга, выпили чашечку кофе, стали разговаривать – и вдруг все пошло-поехало, творчество всех захватило. И мы сделали, я считаю, очень хорошую работу. В спектакле «Восемь любящих женщин» говорится о крахе добропорядочной французской семьи. Детективный сюжет с комедийной атмосферой оборачивается драмой. В спектакле есть тема молодого поколения, которое входит во взрослую жизнь и попадает в атмосферу обманов, предательств, измен...
– Как профессор Щепкинского училища, я знаю,вы воспитали много известных актеров. Как вам это удалось?
– Я преподаю уже 35 лет. Когда-то мы начинали с Виталием Николаевичем Ивановым. Сейчас я один набираю курс. Если на курсе будет два-три таланта выпущено, это уже успех. Среди моих учеников – Ольга Дроздова, Тимофей Трибунцев, Елена Лядова, Полина Долинская. Многое в актерской судьбе значит не только талант, но и удача. Кому-то повезло больше – встретился хороший режиссер, пригласили в кино. Конечно, хочется, чтобы все наши выпускники были востребованы. Мы следим, как складывается их судьба, радуемся успехам.
– Над чем вы сейчас работаете в Малом театре? Слышала, вы планируете ставить «Горячее сердце» Островского?
– Для меня Островский –родной. Как и для всего Малого театра. И недаром перед нашим зданием стоит памятник великому драматургу. Через два года будет отмечаться его 200-летие. Естественно, когда приближается юбилейная дата, мы готовим новые постановки. «Горячее сердце» – мечта любого режиссера. Хочу, чтобы спектакль поручился радостный, поучительный и веселый, чтобы он вызывал много эмоций у зрителя. Пьеса «Горячее сердце» – о любви, о том, что все-таки всегда надо верить людям. В нашей постановке будет много юмора, много песен, танцев, выдумки. Собралась замечательная команда исполнителей, художник Маша Рыбасова. Премьера запланирована на 2022 год.
– Что еще в этом сезоне готовит Малый театр?
– Идут репетиции Андрея Житинкина над «Идиотом». Мой спектакль «Перед заходом солнца», приостановленный из-за смерти Бориса Клюева, сейчас решили возобновить. В нем затронута животрепещущая тема отношений в семье, когда перемешаны любовь, предательство, деньги... Главные роли играют Валерий Афанасьев и Ирина Леонова. В спектакле занято много хороших артистов: Игорь Петренко, Елена Харитонова, Полина Долинская. Также недавно в Малом театре состоялась премьера спектакля «Петр Первый» в постановке Владимира Драгунова. Уже видно, что он будет пользоваться успехом. Исторические сюжеты всегда интересны зрителям. В Малом театре есть традиция браться за масштабные темы и яркие исторические фигуры. Личность Петра Первого и его свершения ассоциативны с сегодняшним временем. Еще одна премьера – «Ретро» режиссера Василия Федорова. Все постановки, как мы говорим, «должны быть на сливочном масле». За этим лично следит наш легендарный художественный руководитель Юрий Мефодьевич Соломин.
Татьяна Медведева, «Столетие», 3 ноября 2021 года
Партнеры
Информационная поддержка
